Кейт Хьюит - Розы для Молли

Молли не узнала Джейкоба, когда он ворвался к ней, как безумец из фильма ужасов. Она вскрикнула, но крик оборвался и испуг прошел, когда она поняла, в чем дело. Джейкоб Вольф, хозяин Вольф-Мэнор, вернулся домой. Конечно, он стал старше, однако Молли, несмотря на испуг, заметила, какое мускулистое тело обтягивают потертые джинсы и поношенная майка. Темные волосы Джейкоба были слишком длинными, глаза, тоже темные, непроницаемо холодными. Луч его фонаря был направлен прямо на нее.

Это невозможно! Он исчез однажды вечером, растворился в воздухе, бросив шестерых отчаявшихся братьев и сестру. И пропадал почти двадцать лет.

И вот он здесь. Здесь! Молли охватило множество противоречивых ощущений: удивление, облегчение, даже какой-то непонятный восторг. И вдруг злость пронзила ее, словно кинжалом. Она не забыла, как отъезд Джейкоба сказался на его младших братьях и сестре, она видела их горе, их борьбу. И часто спрашивала себя, не ускорил ли упадок господского дома и парка постепенную деградацию ее собственного отца, приведшую к его кончине. Она часто представляла себе заманчивые «если бы»: если бы Джейкоб остался, если бы дом был по-прежнему обитаем и любим, и парк тоже?

Увы, слишком поздно. Отца больше нет, имение пришло в упадок. И Молли не была уверена, действительно ли она рада возвращению Джейкоба.

— Вы меня знаете? — поинтересовался он холодно, без всяких эмоций.

Молли рассмеялась:

— Да, знаю. И вы меня знаете, хотя, очевидно, не помните. Меня всегда легко забывают.

Она наблюдала, как дети Вольфов играли, как уезжали в Лондон, в фешенебельный городской дом, и в глубине своей детской души отчаянно завидовала им. А потом их жизни были сломаны несчастьями и отчаянием. Но они поддерживали друг друга… пока Джейкоб не уехал.

Глаза Джейкоба сузились, взгляд заскользил по неубранному помещению. Чемоданы Молли так и стояли в прихожей. Она собиралась забрать дорогие сердцу вещи. Трубка и табакерка отца лежали на каминной полке, его куртка висела у двери. Даже почта — куча рекламных листовок, счетов и писем, на которые никто не ответил, осталась на столе.

— Вы — дочка садовника.

Она возмутилась:

— Его звали Генри Паркер.

Джейкоб повернулся к ней. Его глаза остались бесстрастными, когда он произнес:

— Звали?

— Он скончался семь месяцев назад, — холодно ответила Молли.

— Мне очень жаль. — Джейкоб посмотрел на чемоданы. — Вы только что вернулись?

— Я была в Италии.

Молли понимала, как это должно выглядеть: отец умирает, и она тут же уезжает в Италию. Но не захотела давать объяснения. Джейкоб Вольф их не заслужил. Пусть думает, что хочет.

— Понятно… И вы вернулись в коттедж, потому что… — Это был не столько вопрос, сколько обвинение.

— Потому что тут мой дом, — заявила Молли. — Коттедж был моим домом с тех пор, как я родилась. Вы бросили Вольф-Мэнор, но это не значит, что другие должны поступить так же.

Джейкоб напрягся, и Молли почувствовала его сдержанный гнев, но он тут же расслабился и переспросил с угрожающим спокойствием:

— Вольф-Мэнор — ваш дом?

Ярость охватила ее.

— Да, и всегда был им! — выкрикнула она. — Даже если вы никогда так не считали. Но не тревожьтесь, — продолжала Молли, не дожидаясь ответа, — я не задержусь. Заберу свои вещи и тут же уеду.

Джейкоб скрестил руки на груди.

— Очень хорошо. — Он оглядел маленькое помещение. — Это не должно занять много времени.

Молли открыла рот от возмущения:

— Вы хотите, чтобы я уехала сегодня же?

— Я не настолько бессердечен. Вы можете остаться на ночь.

— А потом?

— Это частная собственность, мисс Паркер.

Молли посмотрела в его холодные, лишенные всякого выражения глаза, и обида, которую она таила на Джейкоба Вольфа, всплыла в ее сердце и сорвалась с губ.

— О да, конечно! — Воскликнула она, чуть заикаясь от злости. — Вам мало места в большом доме. Вам нужен и этот маленький коттедж.

Ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Это частная собственность, — повторил Джейкоб.

— Это мой дом, — бросила Молли. Ее голос дрогнул, но только чуть-чуть. — И дом моего отца. Он умер там, наверху. — Она оборвала себя, потому что не хотела делиться этими воспоминаниями с Джейкобом. Не хотела, чтобы он жалел ее.

Это был единственный дом в ее жизни, если не считать четырех лет, проведенных за изучением садоводческого дела. Молли было больно и обидно, что Джейкоб Вольф --">