(ssstrychnine) - Тринадцать лет (ЛП)

В двадцать семь лет Эффи Бряк лишается работы стилиста Седьмого Дистрикта. Она продержалась на этом месте всего два года, видела смерть троих трибутов. И устала придумывать костюмы, связанные с деревьями.

Своим друзьям она говорит, что это не понижение в должности — сопровождающий для Двенадцатого и стилист для Седьмого стоят на одной ступеньке, и вообще трудно сказать, какой из этих Дистриктов лучше. О Спарке она не говорит ни слова. О Спарке с его серебряными волосами и глазами, красивом, как картинка сопровождающем Седьмого Дистрикта. Он всегда был с ней рядом, первым видел ее работы, и он предпочел добиться ее увольнения вместо того, чтобы просто расстаться.

Это больно.

Впрочем, Эффи уверена, что из нее выйдет замечательный сопровождающий.

Она даже не задумывается о необходимости какой-то дополнительной подготовки. Один Дистрикт или другой, какая разница? Отличаются только костюмы. Все трибуты — просто дети, которые прекрасно знают, что происходит, и их семьи все равно спрашивают себя, за какие проступки им это наказание, почему именно их детей забирают на Игры.

Эффи старается не думать обо всем этом слишком много.

Она нужна для того, чтобы сделать пребывание трибутов в Капитолии как можно более приятным. Это у нее получается, это несложно, Капитолий ведь полон красивых, веселых, довольных людей.

*

Встреча с Хеймитчем немного рассеивает ее уверенность в собственных силах. Конечно, Эффи его знает. Ей было тринадцать, когда он победил. «Сероглазый бродячий пес», как называли его подруги Эффи. Он был достаточно красивым и обаятельным, чтобы они все сходили по нему с ума.

Но в Деревне Победителей Двенадцатого Дистрикта Эффи встречает совсем другого человека. Глаза Хеймитча по-прежнему серые — не подкрашенные капитолийским серебром, но все же красивого цвета — только теперь они смотрят иначе. Взгляд у Хеймитча мертвый, темный, Эффи он не нравится. Временами Хеймитч двигается по-прежнему плавно, но его руки трясутся. Бутылка болтается, едва удерживаемая двумя пальцами.

Сейчас он выглядит гораздо опаснее, чем прежде.

Эффи сжимает губы, и ей вдруг кажется, что она вся как у него на ладони.

— Эффи Бряк, приятно познакомиться, — воркует она. Он смотрит на протянутую ею руку, точно оценивая — кружевные митенки, желтый маникюр по последней моде — и хмурится. Эффи опускает руку.

— А куда ты дела предыдущую девушку? — спрашивает Хеймитч и, покачиваясь на каблуках, отпивает из бутылки.

— О, Бланш теперь сопровождающий Десятого Дистрикта. Она всегда любила животных.

— Значит, сбежала, — Хеймтч усмехается. — Повезло ей.

Его голос полон горечи, и Эффи не может понять, почему. Он же победитель. У него есть все, он живет не хуже капитолийцев. Хлопнув в ладоши, она улыбается — не слишком широко, чтобы не повредить макияж, но достаточно, чтобы Хеймитч понял: она его друг.

Эффи осторожна со своими улыбками.

— Ну что ж, я жду не дождусь встречи с трибутами.

— Зачем? Видел одного мертвого ребенка — значит, видел их всех, — Хеймитч пожимает плечами.

Эффи моргает, открывает рот, чтобы ответить, потом, передумав, снова закрывает его, сжимая губы как можно плотнее. Она стискивает кулаки, осторожно, чтобы не зацепиться ногтем за кружево, и уклончиво кивает.

— Все это очень интересно, — говорит она, наконец, оглядываясь по сторонам. — У вас прекрасный дом.

— Он не мой. Мой для тебя не был бы достаточно презентабельным.

— О. Все равно он прекрасный.

Она разглаживает складки на ярко раскрашенном платье — из-за дыма и грязи Двенадцатого Дистрикта все цвета подернулись серым и коричневым. Эффи даже не думала, что такое произойдет.

Хеймитч молча смотрит на нее, как будто что-то высматривает, пытается найти, и она уверена: он ничего не найдет. И вряд ли ему интересны прежние цвета платья.

Обо всем этом тоже лучше не задумываться.

— С любезностями покончено? — спрашивает Хеймитч.

Эффи хмыкает в ответ, по-прежнему улыбаясь, а Хеймитч смеется, залпом допивает оставшееся в бутылке спиртное и резким движением кидает ее в стену. Мелкие осколки

--">