(MadeInTheAM) - Путь домой (СИ)

Свадебный букет в мусорном бачке смотрелся лучше, чем в руках. Я не могла отделаться от этого образа. За все мои почти тридцать лет жизни я могла подумать и предположить многое, но никак не то, что в день моей свадьбы будущий муж просто не явится на регистрацию брака.

Ситуация, достойная плохого фильма, привела меня в The Three Clubs Cocktail Lounge — бар, на вечеринки в котором попасть можно, только найдя свое имя в списке, и имени девицы в кремовом нарядном сарафанчике и заплаканными глазами там явно не было.

Я могла запросто пройти по улице и дальше, упереться в пресловутый бульвар Сансет и найти местечко, где всем будет плевать на меня и мой внешний вид, а до меня секьюрити развернул восвояси девушку, облаченную в шорты. А вовсе не стоять в очереди перед Three Clubs, рискуя быть погнанной прочь. Но мне хотелось выпить.

Напиться и забыть, что сегодня меня бросили, а я даже не знаю, почему. Телефон Патрика молчал, и только бесстрастный голос вещал мне в ухо, что «абонент находится вне зоны действия сети». Сообщение, которое поступило от него в WhatsApp ничего не объяснило.

«Извини»

Мне бы хотелось плюнуть ему в лицо за это «извини», и вовсе не из-за стыда перед родными, не из-за жалостливых взглядов родственников и матери (что уж там, и некоторых подруг тоже). Я не понимала, почему я не заслуживала простого и честного разговора, и зачем нужно было врать мне в лицо. Почему нельзя было просто разрешить ситуацию до того, как она превратилась в этот пиздец.

Да, это слово подходило как нельзя лучше.

В горле снова начало саднить, и я зажмурилась на мгновение. Только не плакать. Я уже достаточно сегодня ревела, спасибо.

— Вы в списках? — голос охранника отвлек меня от невеселых мыслей. Кажется, подошла моя очередь.

— Нет, — я покачала головой, ожидая, что мне сейчас предложат прогуляться куда-нибудь ещё. — А что здесь сегодня?

— Праздничная вечеринка, — бросил секьюрити. — Я не могу пропустить вас. Это закрытое мероприятие, только для тех, кого внесли в списки.

— И поэтому вы развернете всех этих людей?

Моё настроение сыграло со мной злую шутку. Я подняла голову, глядя на почти двухметрового детину, заслонившего собой вход в клуб. Я всё еще могла развернуться и уйти, не затевать свару, но я выплакала все слезы, пока бродила по пляжу, загребая босыми ногами песок и ловя удивленные взгляды греющихся в солнечных лучах жителей города. Я больше не хотела плакать, а вот устроить скандал — очень даже. Выместить злость, непонимание и боль на ком-то еще.

Моя мать сказала бы, что я виновата во всем сама, и поэтому я в итоге отключила телефон — когда игнорировать её звонки стало невозможно. Сейчас её голос белым шумом зудел в мозгу, и все прочие мысли отступали на второй план. Хотелось закричать, зажать уши, замотать головой. Или разругаться с кем-нибудь так, что стыд за собственное поведение заглушил бы её слова.

«Ты виновата сама, мужчина не уходит просто так, ты виновата сама, ты виновата сама, сама, сама, сама…».

Что бы я ни сделала, виновата я сама.

— Вы можете ругаться сколько угодно, я не пропущу вас, мисс, — охранник шагнул вбок, заполняя собой все свободное пространство перед входом в Three Clubs. — Вас по-прежнему нет в списках.

Толпа девушек и молодых людей позади меня волновалась, кто-то возмутился, что я мешаю им пройти. Наверняка у большинства из них не было специальной вписки от выступающих музыкантов, но большинство надеялось понравиться секьюрити, да.

Ходили об этом клубе такие россказни.

Я вот охране определенно не нравилась.

— Эйвери! Эйвери Клементс! Это что, правда, ты?

Я удивленно завертела головой, услышав собственное имя. И увидела Эмму Дойл, арт-директора Three Clubs, у которой пару лет назад брала интервью. Мы виделись несколько раз, и еще переписывались по электронной почте, когда она читала текст статьи полностью. Иногда она поздравляла меня с праздниками, но в целом о её жизни я мало что знала с тех пор.

— Эмма?

— Сколько лет, сколько зим! Пропусти девушку, Марк, чего ты ждешь? — Эмма схватила меня за руку, протащила мимо офигевшего секьюрити и звонко расцеловала в обе щеки. Моё ошарашенное лицо можно было фотографировать

--">