(Tuyi) - Кривая надежда (СИ)

Самым первым «мужчиной» Кэсси был её папа, Скотт, улыбка которого ярким пятном впечаталась в память девочки так же стремительно, как и завертелась вся жизнь. Ей казалось, что последующий день неимоверно медленно сменял предыдущий, но Муравей будто из микроскопа смотрел на бушевавший мир — неумолимый ураган беспощадно швырял тайминг так, как только ему взбредёт.

Кэсси была тем самым ребёнком, чьи блестящие глазки могли заставить любого плясать под маленькую свирель детских желаний и совершать такую дичь, какую только она захочет. Было в ней что-то особенное, чего не было во всех однозначно — взрослая проницательность и вдумчивость, логичность, делавшая её глупенькое личико на долю важнее.

И Скотт со всем ужасом ощущения времени видел, как стремительно опускалось дно в тёмных глазках, как кривые зубки становились чуточку ровнее и как слово за словом строились предложения. Лэнг не был примерным папочкой, но для Кэсси он был настоящим Богом, «самой лучшей бабушкой» и кем только ещё! И хоть её окружала «новая семья» — мама и её другой муж, любовь маленького сердечка целиком принадлежала одному из самых нелепых и мизерных (несмотря на то, что тот мог растянуться на двадцать метров) созданий — Скотту.

Мужчина зачастую себя корил, мол, «а если бы всё было по-другому…» А что? Да, он бы стал примерным семьянином, приходил с работы часов в шесть, игрался с детьми на лужайке, а после засыпал с любимой под шелест листьев из открытого окна. Но это сделало бы его другим, не было бы того Скотта, который сам ещё в душе слыл ребёнком, который с дурацкой самоотверженностью прыгал во все миниатюры и обожал фокусы.

Кэсси росла среди любви и вседозволенности, особенно со стороны родного папы, поэтому очевидно бы было упомянуть, что та стала избалованной девицей. Но в меру. А обычно именно у таких появляется множество друзей-пустышек, которые по сути липнут лишь из-за благосостояния. Да, здесь они были. Но все они меркли по сравнению с новым другом, которого через силу приволок Лэнг на седьмой день рождения дочери.

В тот день Питер Паркер жёстко провинился на задании, поэтому ему срочно нужно было, как сказал Скотт, отпустить себя во все тяжкие. Однако парню ещё не было и шестнадцати, чтобы утопить совесть в алкоголе, но ему было достаточно, чтобы распивать апельсиновый сок и газировку.

— Ты когда-нибудь вообще был на Днях Рождениях? — Немного не вовремя спросил Скотт у раскрасневшегося Паркера. Красные воздушные шары лишь подчёркивали его помидористость лица, в которых он рассчитывал затеряться от смущения.

— Вообще-то нет, сэр…

— Да брось, парень, какой я тебе сэр! — За дверью уже послышались громкие шаги. — Насекомое — насекомого, сечёшь?

Внутри оказалось шумно, отовсюду слышались детские писки-визги и звуки хлопушек. Двумя словами — царил хаос.

Внезапно из-за угла на молодых людей побежал ребёнок в маске динозавра. Скотт нагнулся, чтобы схватить девочку на руки, а после скинуть страшную рожицу какого-то Рекса. Кэсси, а это оказалась именно она, мгновенно повисла на шее отца, задорно хохоча и размахивая ручками.

— Па, подарок…? — Невинные глазки стрельнули за широкую спину, не заметив Питера. Или просто не обращая пока что на него внимания. Сам парень с явным дискомфортом рассматривал торжество.

— Ах… Да! С Днём Рождения, мышка! — В руке Скотта появился плюшевый мишка, но… Лицо его было обезображено, живот распорот, а глаз отваливался. Питер подумал, что это провал, но звонкое восклицание со стороны ребёнка совсем его выбило из колеи.

— Он такой страшный!!! И самый лучший!!! — Кэсси вновь прижалась к отцу, в этот раз заметив взгляд Паркера на себе. — Ой, а это кто?

— Кхэм, позвольте представить, Питер Паркер, товарищ с работы.

Питер улыбнулся настолько искренне, насколько только мог. И впервые их столкновение «лоб-в-лоб» произошло в День Рождения Кэсси, когда Паркер протянул девочке пять красных шаров.

— Они похожи на кровь, жуть! — Кэсси была явно впечатлена. — Спасибо…

Но тут же благодарная мордашка сменилась на хитрую мордочку, будто действительно мышка что-то задумала. Наклонившись ближе к Скотту, девочка начала шептать на ухо:

— А он один из… Ну? — Скотт кивнул, но

--">