(viiserfii) - Мои тайные желания (СИ)

Джастин необычный человек. Он красивый, талантливый и харизматичный. Он сводит с ума толпы поклонниц, которые выжидают его под окнами отеля с немыслимыми фиолетовыми плакатами и криками во все горло. Ему не приходится делать ничего сверхъестественного, чтобы завоевать сердце любой малолетней девчонки. Достаточно только взмахнуть челкой и улыбнуться — они уже визжат от восторга.

Я была немного скромнее. Не писала ему в твиттере, не преследовала его и даже не ходила на его концерты. Я всегда держала эмоции в себе, испытывая панический страх, что надо мной кто-то посмеется или просто косо посмотрит. Со всеми своими переживаниями я справлялась самостоятельно, боясь рассказать их даже самым близким.

Но сейчас я готова признаться в том, что десять лет назад Джастин был для меня всем: рассветом, с которым я ездила в школу, слушая его песни; закатом, что я встречала, лежа в своей кровати; проливным дождем, треском костра на заднем дворе и даже запахом горелой яичницы, потому что я постоянно сжигала ее, отвлекаясь на его хиты игравшие по утреннему каналу.

Я любила его. Любила его голос, его лицо, его мимику. Возможно, это была обычная детская симпатия, которая бы вскоре прошла, но я стала взрослеть. И взрослела я вместе с ним, наблюдая, как меняется моё собственное тело и его. Я стала девушкой, и меня привлекал уже не просто его большой музыкальный талант и природная красота, но и его возрастающая сексуальность.

Я стала еще более одержима им. По сей день, я испытываю настоящее влечение к Джастину. Мне нужно противостоять этому инстинкту, потому что это неправильно. Я не должна чувствовать такую похоть по отношению к нему.

Потому что Джастин Бибер — мой дядя.

Он старше меня всего на четыре года. Раньше он часто приезжал к нам. Мы пили вместе Ред булл и смотрели комедии у меня в комнате на старом видаке. Мы были хорошими друзьями, потому что разница в возрасте не такая уж и большая, к тому же у нас было много общих интересов.

Джастин — единственный человек, который так трепетно относился ко мне, разделяя со мной счастливые моменты детства. В те дни я была счастлива, что у меня есть такой родственник, как он. Но все изменилось, когда он стал известен.

Джастину пришлось переехать в Америку, оставив свою семью в Канаде. Он обещал мне приезжать и навещать меня, и он держал свое слово, правда с каждым годом встречи становились все реже, но я не переставала их ждать. Вскоре, по мере покорения им новых высот в мире шоу-бизнеса, Джастин перестал навещать нашу семью совсем. Но я не смею его осуждать.

Я ужасно по нему скучаю. До сих пор. Только теперь мною овладевают немного другие эмоции, которых не было до моего полового созревания. Я смотрю на него в интернете и пускаю слюни, восхищаясь тем, как сильно он повзрослел и каким красавчиком стал.

С красными щеками, сладостной пульсацией между ног и невероятным стыдом я разглядываю его фотографии и останавливаюсь на самых выдающихся частях его спортивного накаченного тела. Напряжение растет, и чтобы избавиться от него, моя рука ныряет под резинку белых шелковых трусиков. Мне нехорошо от самой себя, чувствую себя тронутой нимфоманкой, но все равно поддаюсь искушению.

Такое происходит довольно часто. И если раньше, когда мое тело требовало такого рода разрядки, я могла сказать себе «Эй, Викки! Перестань думать об этом. Он же твой дядя, это не правильно!», то сейчас животное желание заняться с ним сексом просто не дает мне шанса вразумить себя. Фантазии о нем, параллельно прикосновениям моими пальцами к собственному телу, стали обычным для меня явлением. Я не могу без этого.

Джастин, как наркотик. Запретный. Сладкий. Недоступный.

Клянусь, если бы нас оставили вдвоем в моей комнате в наши дни, я бы его изнасиловала и даже не вспомнила о том, что мы, черт возьми, родственники, и то, чем я жажду с ним заняться называется инцестом.

С этой нездоровой привязанностью я решила бороться с помощью дневника, надеясь, что перенос моих мыслей на бумагу поможет справиться с мучением. Несколько лет назад я купила толстую тетрадь с ярко красной плотной обложкой и записывала в нее все свои желания, что порой не давали уснуть, назойливо пробуждая функцию воображения в моей попорченной психике.

Никто

--">