(Rizzle) - Антиутопия (ЛП)

========== Глава 1 ==========

Меня зовут Драко Люциус Абраксас Малфой. Мне двадцать девять лет, я разведен и еще четыре месяца назад был главой одного из подразделений Гринготтса. Я — слабость матери и сожаление отца. Я — управляющая галлеонами машина, окруженная богатством других людей и историей, которая привела меня к изоляции.

Золото холодное. Гоблины в Гринготтсе хорошо это знают. У них есть слово для обозначения климата в подвалах — дорранбрек. В широком смысле оно означает «холодный прием». Вот что такое золото. Его можно использовать, но в смутные времена им не пропитаешься, не напьешься, не разожжешь огня. Прижмите его к коже на мгновение, и оно заберет тепло тела, но не согреет. Если никто не восхищается им, не носит, не дарит, не придает ему ценность и смысл, золото — лишь груда красивого металла.

Видимо, золото меня и спасет.

За меня просят выкуп в десять раз больше моего веса в золоте — смехотворно. Подозреваю, кто-то серьезно просчитался относительно нынешнего состояния Малфоев. Забавно, ведь если мой вес приняли за единицу измерения, можно подумать, что меня здесь будут очень хорошо кормить.

Но это не так. Я умираю с голоду, и совсем не в переносном смысле. Я истощен до такой степени, что от простого хождения по тесной камере у меня перехватывает дыхание и кружится голова. Теперь быстро тающая масса тела, помноженная на десять, не даст такого уж несусветного богатства.

Меня уже несколько раз выводили из камеры и обливали водой из ведра. В первый раз меня стошнило, я не помнил почти ничего, кроме холода. Зубы стучали настолько сильно, что я до боли прикусил нижнюю губу, и каждый сустав в теле ощущался так, словно его раздирали раскаленные крюки. Похитители думали, что я умру от лихорадки. Какое-то время я тоже так думал. Возможно, вода сделала свое дело.

Последний раз мне устраивали импровизированный душ на прошлой неделе, и я находился в таком же ясном сознании, как сейчас. Настолько ясном, что они не заметили, как я схватил со стола свиток пергамента с гусиным пером и спрятал под мокрой рубашкой. Я не знал, что буду делать с ними, пока не нашел свободный камень под маленьким зарешеченным окошком.

Здесь можно было что-то спрятать.

И тут мне в голову пришла идея.

Я буду писать. Что именно, я не знал. Но когда приложил перо к пергаменту, слова посыпались друг за другом, толкаясь в попытке занять свое место. При необходимости я вполне приличный собеседник и сносный оратор, но я не из тех, кто ведет дневник. Я не обсуждаю свои чувства даже в лучшие времена, даже с Гермионой и особенно с самим собой.

Но мне ничего не остается делать, и я теряю себя в этих записях. Каждый день ожидаю скорой смерти. Записи выходят несвязными, но это нормально, ведь я-то знаю, о чем пишу.

Я излагаю только недавние события, потому что не настолько плох, чтобы вспоминать о чрезвычайно насыщенных событиями школьных днях в Хогвартсе. Давайте не будем настолько углубляться в прошлое, спасибо.

Кажется, сейчас около десяти вечера. Наверху есть часы, которые отбивают время. Дошло до того, что я испытываю легкое предвкушение с наступлением каждого нового часа. Я пытаюсь считать перезвон, но иногда пропускаю дин или дон и становлюсь чертовски безутешен, потому что приходится ждать следующие шестьдесят адских минут, чтобы на этот раз не сбиться со счета. Гермиона как-то сказала, что подозревает наличие у меня обсессивно-компульсивного расстройства — так это называют магглы. К счастью, это не слишком сильно мешает мне жить. Гиперактивный. Она называла это «милым». По-видимому, мое расстройство отчасти ее и покорило. В подобное я мог поверить только касательно подруги Рональда Уизли, которого я всегда считал полнейшей бестолочью.

В этом месте не стоит ожидать многого. Когда не пишу, я занимаюсь счетом: капли воды из переполненного после дождя желоба; секунды между молнией и громом. Я считаю шаги. Я пересчитываю коллекцию порезов на своем теле. Я считаю, на сколько могу задержать дыхание, прежде чем перед глазами расцветут темные нечеткие формы. Подсчет меня успокаивает, дает самое основное, он дает чувство контроля над состоянием дел — хаосом.

Темнота. Единственный свет здесь от фонаря, он разливается под дверью, а еще свет луны, когда на

--">