(trista farnon) - Л плюс Н (СИ)

========== Фестралы ==========

Они успели продружить всего пару месяцев, а впереди уже маячили летние каникулы, и от этого в катившейся к станции школьной карете все чаще повисала тишина. Холодная Атлантика домашней жизни сочилась сквозь прорехи в разговоре, и Лита всю дорогу затыкала их почти яростной болтовней. Уже были обсуждены все летние планы, результаты экзаменов, еда для нарлов, единорожик Теодор и сохнувшие от тоски по Ньюту лукотрусы…

— Могли бы кого-нибудь не такого жуткого найти для карет, — сказала Лита, когда они с Ньютом выбрались из своего экипажа на хогсмидской станции, и кивнула на тянувших кареты скелетоподобных коней.

Ньют посмотрел на нее, потом на кареты, и глаза его удивленно расширились.

— Ты их видишь? — воскликнул он с восторгом, тут же смутился и поспешно добавил: — То есть… мне жаль! Я не знал, что… У тебя кто-то умер, да?

«У тебя». Как будто это она была жертвой, невиновной.

— Мама. Я тогда только родилась, так что… — Лита развела руками. — Я ее совсем не помню.

Ньют не стал выражать вымученно-обязательные сожаления и вдруг взял ее за руку. Как с животными: словами ведь их не утешишь, они лучше поймут прикосновение. Лита неловко пожала в ответ его теплые пальцы и, чтобы не молчать или не высказать чего-то непоправимого, снова повернулась к фестралам.

— Не такие они и страшные, если приглядеться, — объявила она. — Просто лошадиный скелет оделся на Хэллоуин летучей мышью!

Ньют осторожно протянулся погладить невидимого зверя, но вместо морды ткнулся в жесткий костлявый бок. Лита передвинула его руку.

— Люди из-за их вида напридумывали про них всяких ужасов, — сказал он, восхищенно перебирая длинную черную гриву, — а мне кажется, они утешают. Тех, у кого кто-то умер. Для этого они и перестают в невидимости прятаться.

Он несмело взглянул на Литу. Она посмотрела на костлявого ящероконя, и тот в ответ уставился на нее своими белыми неживыми глазами. Только Ньют может усмотреть в эдакой жути утешение!

— Они совсем не злые и не опасные, — увлеченно повествовал тот. — Профессор Кеттлберн говорит, они добрые и преданные, если дать им шанс это показать. Но люди не дают, вот и они стали невидимыми.

Лите вдруг захотелось разреветься. Ну уж нет! Фестралом она быть не собирается. Хогвартс-экспресс издал оглушительный гудок, призывая студентов поторопиться внутрь, и Лита тряхнула головой и выпутала ее из водорослей своих невеселых мыслей. Впереди еще много часов дороги под стук колес и разговоры про фестралов, письма, лягушек шоколадных и обычных и вообще про все на свете. Ей еще рано тонуть.

========== Фотография ==========

На миг раздраженно закрыв глаза, Лита растянула губы в улыбку и уставилась в камеру. В который раз. Вспышка заставила ее вздрогнуть и разъяриться еще больше, как щелчок бича — циркового зуву.

— Милая, милая леди, прошу вас! — застонал фотограф, ни в чем не повинный седеющий господин в линялом изумрудном костюме, постаревший за сегодняшнее утро на дюжину лет. — Неужто вы хотите, чтобы читатели закрашивали ваш портрет чернилами, опасаясь сглаза?

Лита раздула ноздри. Ей дела не было до читателей этой злосчастной газетенки для фанатиков чистой крови и до лживых статей про их «древний достославный род». Отец ее ненавидит и прав! Жаль, такую историю господин журналист рассказать не захочет, а ведь каков бы вышел скандал. Секунду Лита мрачно наслаждалась мыслью о себе, распятой на газетной странице и наконец освободившейся.

— Забудьте о фотокамере, представьте, что я ваш старый друг и мы с вами давным-давно не виделись, — взмолился фотограф. — Вот вы подходите к дверям, открываете их и — ах, какая встреча! Ну же, улыбнитесь мне!

Он нырнул под занавески обреченно, как в прорубь, и приготовился снимать, а Лита невольно вообразила себе эту картину. Вот она звенит каблуками по мраморам и лаковому дубу отцовского дома в своем тяжеленном и взрослом бисерном платье, отчаянно раскачивая фамильными бриллиантами в ушах, отстраняет домовика и распахивает дверь — а за ней Ньют в парадной мантии и с какой-нибудь хромоногой живностью в руках, и карманы у него топорщатся лягушачьей икрой и помятыми ягодами. Он бы и не узнал ее в таком виде, а вот

--">