Arhont - Пьяный Дамблдор (СИ)

========== Гениальный Гарри. Таверна ==========

Сегодня был самый обычный день. До третьего испытания около трех недель и оба жителя квартирки, которую им выделил директор, расслаблялись.

Гарри, как всегда, сидел в своем кресле в домашнем халате и курил. Хотя, в этот раз он не ушел в свои мысли, обдумывая что-то.

Кстати, откровенно говоря, думать парень может о чем угодно. Иногда Поттер обдумывает действительно важные вещи вроде формул для трансфигурации того или иного объекта. Например, именно так он высчитал формулы цепи и сосульки, которыми убил дракона на первом испытании. На самом деле у него в запасе была куча таких просчетов. Разные версии цепей, разноразмерные стены, куча анимированных фигурок животных, что самое сложное в расчетах, если не использовать стандартные формулы, которые давно просчитаны в учебниках. Такие животные обычно имеют пару анимированных действий вроде хрюканья, хождения или пищания. В бою они не помогут, разве что отвлекут внимание.

Гарри же хотел хищников, у которых будет система «свой-чужой» и которые действительно будут машинами убийств. Главная сложность была в том, что нельзя постепенно трансфигурировать части, он должен держать в голове все функции, внешность, размеры и остальное, поэтому для обычных людей это было нереально. Для кого-то с уровнем интеллекта Поттера — это было выполнимо.

Флер же просто читала очередной учебник, лежа на диване. Программы Хогвартса и Шармбатона имеют довольно ощутимые отличия: в этом замке идет упор на трансфигурацию и чары. В основном, это, конечно, оттого, что вот уже второе столетие на пост профессоров по этим предметам идут действительно могущественные люди.

Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор в представлении не нуждается, Минерва Макгонагалл — личная ставленница директора, мастер трансфигурации и трансгрессии, анимаг, что уже говорит об огромном таланте в её предмете, и последний по номеру, но не по значению Филиус Флитвик — лучший дуэлянт, девятнадцатикратный чемпион Европы и просто отличный учитель с огромным стажем.

С такими преподавателями грех не стать лучшей школой чародейства и волшебства! Конечно, это не мешало ей любить свой Шармбатон. Хотя, откровенно говоря, Делакур считала, что уроки манер и этикета, танцев и прочей не связанной с магией ерунды — это лишнее. Ну, в конце концов, она пришла в школу, чтобы учиться магии, а не танцам и ровной осанке! Как её бесило это на протяжении всей учебы и как хорошо, что это её финальный год, и девушка проводит его с любимым, а не учась ровно держать спину и увеличивать растяжку. «Хотя, последнее немного пригодилось сейчас», — немного покраснев, подумала француженка, быстро бросив взгляд на волшебника. Определенно пригодилось.

Сейчас вейла была абсолютно довольна жизнью.

Пока не открылся зеленый портал, из которого вышел Альбус. В хламину бухой Дамблдор. Он рыгал через каждое слово, матерился и держал бутылку какой-то зеленой жидкости, отхлебывая ее. Эта жидкость текла у него изо рта и попадала в бороду. А в другой руке был какой-то артефакт, которым, видимо, он открыл этот портал. Рыгнув в очередной раз, он проговорил:

— Га, — отрыжка, — Гарри! Мы, — отрыжка, —… ох, блять… пойдем со мной, Гарри. Блять… приключение, да! Гарри и Альбус! Флер, тупая ты сука, — отрыжка, — ты останешься тут и будешь ждать своего ебаря… Пойдем, мелкий пиздюк… блять, моя голова, — с этими словами он схватил охреневшего Поттера за руку, не с первого раза попав по ней, и запрыгнул в портал.

Девушка осталась стоять с открытым ртом. Собственно… какого хуя это сейчас было? Пьяный в три пизды директор приперся через какой-то стабильный портал, который активно пытаются изобрести все отделы тайн в мире, схватил её Гарри и утащил хуй знает куда.

Кто-то постучал в дверь.

Делакур, уже заранее готовясь ничему не удивляться, открыла.

Там стоял откровенно заебанный Поттер. Вместо домашнего халата, в котором его забрал директор, на нем были потрепанные жизнью джинсы, в некоторых местах грязные, в некоторых — кровавые, толстовка цвета хаки без одного рукава и кеды, которые откровенно повидали жизнь. Лицо у него выражало сильную заебанность, при этом с долей «меня уже ничего не удивит».

— Флер… дай мне искупаться, и

--">