(Valine) - Живя среди грязи, невозможно не замараться (СИ)

В то же мгновение его ушей коснулся возмущённый и недовольный стон, который, впрочем, вызвал на губах мужчины лишь злорадную и хищную улыбку.

Приблизившись к лицу Джинкс, мужчина впился в её губы жёстким и страстным поцелуем и почувствовал, как она укусила его — несильно, почти безболезненно, но так, чтобы он точно это запомнил. Подобное рвение вызвало в душе Силко сдержанный смешок.

Однако, стоило только ей оторваться от его губ, проведя языком по изуродованной щеке, мужчина не смог сдержать стона — хриплого и приглушённого. Распахнув глаза, Силко уставился на лежащую под ним девушку, однако в глазах её, подёрнутых туманной дымкой, горели веселье и откровенное удовольствие.

И когда Силко подался ей навстречу, Джинкс не упустила возможности вновь провести языком по его скуле, оставив горячий и долгий поцелуй на усыпанной тёмными шрамами коже.

Не выпуская мужчину из своих объятий, она продолжила ласкать губами и языком его шею, плечи, легко покусывая выпирающие ключицы, чувствуя, как он весь дрожит, как неосознанно подаётся бёдрами навстречу, желая стать ещё ближе к ней, желая стать с ней единым целым…

И только когда удовольствие от ощущений стало нестерпимым, Силко, несильно отстранившись от девушки, провёл ладонями по её телу к стройным ногам, сильнее раздвинув те в стороны. Жар мужской плоти в то же мгновение коснулся влажного лона Джинкс, вынудив её со свистом втянуть носом воздух, невольно прикрыв глаза.

Коснувшись нежно, почти невесомо, лба девушки губами, Силко уверенно толкнулся в неё, сразу же почувствовав, как она вся сжалась, жалобно всхлипнув. Замерев, мужчина опустил взгляд на лицо Джинкс: глаза её были плотно сомкнуты, губы сжаты в тонкую линию, а по щеке стекала одинокая слеза.

Про себя проклиная ту боль, что придётся ей причинить, Силко оставил на щеке девушки нежный поцелуй, губами собрав солёную каплю. Оперевшись одной рукой на кровать, а другую опустив на бедро Джинкс, он вновь совершил толчок, на этот раз входя полностью.

С губ Силко в ту же секунду слетел стон, глухой и протяжный. И он, с силой смежив веки, облизнул губы, чувствуя, как нестерпимо полыхает всё тело, а спина и вовсе начинает покрываться испариной.

Опустив губы к шее девушки, Силко принялся совершать уверенные толчки — сначала неспешно, затем всё больше ускоряя темп. Сдерживать себя было невыносимо трудно — почти непосильно — однако мужчина пытался: не желал причинить Джинкс боль. Никогда не желал… Поэтому и шёл на поводу у девчонки, спуская ей с рук слишком много, позволяя переступать черту, идти по острию лезвия.

Лаская, буквально терзая её грудь языком и зубами, Силко совершал глубокие и быстрые фрикции, шумно и слышно дыша, позволяя несдержанным стонам вырываться из груди. Капли пота скатывались по бледным телам, волосы влажными прядями прилипали ко лбам, однако любовникам было всё равно…

И хотя Джинкс не испытывала наслаждения от резких и быстрых толчков мужчины — скорее боль и дискомфорт — осознание того, что ему приятно, что он наслаждается происходящим, согревало душу. Это удовольствие было иного рода — не физическое, но внутреннее, душевное. И оно пьянило ни чуть не меньше.

Когда же Силко, протяжно и несдержанно простонав, вышел из неё, излив семя на тёмную простынь, Джинкс почувствовала ни с чем не сравнимое наслаждение. Его трудно было объяснить, однако оно обволакивало теплом грудь, приятной истомой окутывая утомлённое соитием тело.

Некоторое время они лежали молча — Силко прижал к себе девушку, уткнувшись лицом в её густые синие волосы, наслаждаясь их близостью и тем теплом, что исходило от разгорячённых тел. На душе было спокойно, даже слишком, а в голове воцарилась долгожданная пустота.

В один момент Силко понял, что никогда не чувствовал себя настолько хорошо. По крайней мере, он не помнил, когда в последний раз мог ощущать нечто подобное. От осознания же того, что именно Джинкс стала причиной столь резкой смены его настроения, мужчина почувствовал неожиданный прилив искренней благодарности… Всё-таки они понимали друг друга лучше, чем кто бы то ни было другой.

— Не жалеешь? — прочистив горло, сипло произнёс Силко, опустив взгляд на зажатую в объятиях девушку, что устало прикрывала глаза, ластясь к его

--">