(Valine) - Потому что она так решила (СИ)

Бесстрашная и хладнокровная воительница, не знающая поражения в бою, разящая грозно и уверенно твёрдой рукой — непоколебимая и неподкупная. Огненноволосая лучница, стрелы которой всегда попадают в цель, с лёгкостью пронзая даже самую прочную броню. Верная и добрая подруга принца, его опора и поддержка, его правая рука. Единственная любовница короля, в которой он находит утешение и отраду израненному и холодному сердцу…

Какие только роли не играла Тауриэль за свою недолгую, по меркам бессмертных созданий, жизнь, сменяя их, подобно театральным маскам. Казалось, что эллет и сама запамятовала, кем была изначально и что же осталось от неё настоящей. Годы изменили Тауриэль, сделав из неё ту, которой она являлась теперь — ту, которую в ней видели другие.

И эллет позволила жизни шлифовать её по своему усмотрению, срезая углы, выравнивая поверхность… Порой ей даже казалось, что она и правда была всего лишь материалом — необработанной глиной, из которой умелый гончар, прообраз Судьбы и Рока, создавал нечто новое, неповторимое в своей сложности и противоречивости.

И с каждым прожитым годом, с каждым восходом и закатом солнца, Тауриэль преобразовывалась, менялась, становясь «самой собой». По прошествии же шести столетий эллет, казалось, превратилась в совершенно иную личность, так мало напоминавшую ту, которой она когда-то являлась… Не было в ней теперь ни робости, ни страха, ни девичьего стеснения, ни внутренней неуверенности — всё испарилось, оставив после себя твёрдость, решимость, хладнокровие и рассудительность.

Тауриэль больше не боялась совершить ошибки, оступиться, сделать неверный шаг. Но главное, ей стал чужд страх перед неизвестностью и смертью. Наверное, именно поэтому она так рьяно шла в бой, не заботясь о том, что с ней может произойти, если отравленный наконечник вражеской стрелы всё же найдёт уязвимое место на её теле.

Кто-то, возможно, назвал бы это безрассудством и глупостью. Тауриэль же предпочитала описывать свои взгляды и поступки как вынужденную меру… Стыдилась ли эллет собственных деяний, которые порой повергали в смятение самого Владыку? Нет, нисколько… Уже давно Тауриэль перестала испытывать такие чувства, как смущение, неловкость и стыд.

Боялась ли Тауриэль поступать наперекор слову своего короля и господина, следуя зову собственного сердца, столь восприимчивого, непостоянного и необузданного? Что ж, ответить утвердительно на сей вопрос значило жестоко и подло солгать. Хотя бы потому, что Тауриэль не боялась ничего. Страх просто был не свойственен её натуре. Тем более, страх перед тем, кем вот уже много лет правили слепая ревность и пылкая любовь.

Любовь к необузданной, строптивой, гордой, но невероятно сильной и самоотверженной эллет, сердце которой, казалось, было целиком и полностью соткано из противоречий и разногласий. Эллет, которая с лёгкостью и без малейшего промедления пожертвовала бы жизнью ради своего короля и народа, но которая без зазрений совести пошла бы против его воли, если бы это стало необходимо.

Однако Трандуил знал, кого именно выбрал себе в любовницы, а потому редкие выходки Тауриэль — дерзкие, безрассудные, непростительные — которые многие могли бы расценить как саботаж и неподчинение, он не пресекал жестокостью и силой, прекрасно понимая, что отыскать замену такому воину, как она, будет крайне непросто.

Тауриэль же, однако, не пыталась злоупотреблять оказанным ей королевским вниманием и переходить черту дозволенного. Эллет прекрасно помнила о том, где проходит тонкая грань между свободой поступать так, как считаешь нужным, и открытым своеволием и неподчинением.

Впрочем, довольно часто разница между этими понятиями стиралась, становясь едва ощутимой, а потому Владыке приходилось своевременно напоминать Тауриэль о той разнице, что существует между ними. И эллет не оставалось ничего другого, кроме как смиряться пред волей своего правителя и любовника…

Было ли известно принцу о чувствах отца к юной воительнице? Безусловно — Тауриэль и не пыталась скрывать её отношения с Владыкой от друга. Знали ли о них другие, молчаливо наблюдая за тем, как король неспешно прохаживается рядом с эллет, смеряя её заинтересованным и пронзительным взглядом? Наверное, знали… Догадывались уж точно.