Юлия Поселеннова - Сороковой день недели

Дочки-матери

– Мам, привет! Только не начинай свою песню, мне надо встретиться с тобой, я уезжаю.

– Ну и куда тебя черти несут на это раз?

– Честно, пока не знаю.

– А что там с твоим ухажером?

– Мы расстались.

– Ну ты и идиотка. У него же денег много было.

– Мам, я просила. Давай встретимся, это моя последняя просьба.

– Ой, только не надо этих громких слов. Ладно, говори, куда подъехать?

Мы встретились в торговом центре. Мама отказалась от еды и напитков, у нее всегда был нездоровый пунктик по брезгливости, что не мешало ей разводить свинарник дома.

Я честно пыталась объяснить ей, что было не так в моем воспитании, я пыталась закрыть этот гештальт, но на меня сыпались упреки в ответ.

– Мам, недостаточно просто родить ребенка, нужно его воспитать, дать хоть какую-то опору, а, главное, любовь. Я ни разу не слышала от тебя, что ты меня любишь, ни разу за всю жизнь.

– А тебе было недостаточно, что ты была сыта и одета? Что ты жила под крышей?

– Я мечтала о пачке молока и сама пекла блины на воде и муке, это ты называешь сыта? И ходила в обносках, причем, не всегда женских. А ты при этом не работала.

– У меня плохое здоровье, ты знаешь. Тогда все так жили. И вообще, не учи меня. Мы так жили веками. Никто никому не говорил слов любви, это глупые женские романы. Я вышла замуж за того, кого мне указала бабушка. Да, я ему изменяла, но все так жили. Мне никогда не говорили, что меня любят. Это у вас сейчас всякие психотерапевты, модное слово это, как его…когнитивные диссонансы, гештальты и тому подобная хрень для выкачивания денег, а у нас были дом, работа и пеленки.

– У тебя не было работы.

– Зато был пьющий муж, с которым нельзя было развестись, потому как общество осудит, и мама прогонит из дома. Ты просто глупая, и не понимаешь, что все твои современные замашки с жиру. Все себя ищите, а надо замуж выходить, детей рожать, а потом и помереть можно, если дети получились, конечно.

– Зря я тебе все это говорила. Ладно, к сожалению, мы не можем понять друг друга, но я тебя всегда любила, хоть ты меня и нет.

Я встала, мать молчала и не смотрела на меня. Когда я уже прилично отошла и тихонько оглянулась, мне показалось, как она крестит меня мне вслед. Но, может, это был обман бокового зрения.

Эпилог

Вот я люблю кофе. И люди, они тоже как кофе. Вам натуральный или растворимое? Вот я до сих пор была растворимое, а, может, и останусь им всю жизнь.

Натуральный кофе надо уметь сварить. Нужно знать пропорции, время варки, следить за ним, чтобы все было правильно, добавить нужные ингредиенты, например, кто-то добавляет щепотку соли, кто-то пол ложки сахара, кто-то щепоть корицы, каждый на свой индивидуальный вкус. Но всегда это труд. Растворимое не требует труда, засыпал ложку из банки и готово. Поэтому и получается «оно».

Я еще не решила, куда поеду. Может, рвану в столицу, а, может, променяю на тихий провинциальный городок, где начну все сначала. Главное, не тащить с собой себя, а обновить версию. Ничего не поздно, и ничего не рано, пока мы живы.

Я бегу от себя, но далеко ли мне удастся убежать? Может, я наконец прибегу и смогу отдышаться.

Для подготовки обложки издания использована фотография автора Юрия Александровича Романенкова.