Алан Силлитоу - Майкл Каллен: Продолжение пути

Алан Силлитоу
Майкл Каллен: Продолжение пути

1

Вступление
Я, Майкл Каллен, король Бастард Первый, облетал уличные пробки
словно лондонский голубь в расцвете сил. Старые или больные голуби не
могут эффектно летать по улицам Лондона. Старые не могут уклониться
от автомобилей и автобусов, а больные должны оставаться дома.
Моггерхэнгер угрожал меня убить. Я верил, что он этого хочет.
Каким бы бастардом-ублюдком я ни был, в мире всегда были ублюдки
значительно хуже. Моггерхэнгер был богатым ублюдком (и остается им
до сих пор), более результативным, чем мелкий ублюдок вроде меня. Он
также был ублюдком постарше, и понятно, что это тоже многое значит.
А ну, достань меня! Что еще я мог сказать? Бравада ничего не стоит,
и ему придется меня поймать. Возможно, с ним произойдет несчастный
случай со смертельным исходом, хотя, без сомнения, его условием было
то, что его бенефициарам придется разобраться со мной, прежде чем
получить денежки Клода. У него было много высокооплачиваемых
помощников и поэтому я, как голубь, избегал пробок.
Я проскочил светофор на Оксфорд-стрит. Это было действительно
очень близко. Я надеялся, что его приспешники не водят автобусы.
Первый том моих мемуаров был написан на заброшенной
железнодорожной станции Верхний Мэйхем в городке Фен. В конце
второго тома я объясню, где написан новый рассказ о моих еще более
необычных приключениях. Если эта история попадет в прессу,
Моггерхэнгер конченный человек, правда только в смысле репутации.
Он слишком умен и влиятелен в самых важных местах, и не беспокоится
о том, что попадет в тюрьму, где ему вообще-то самое место. В любом
случае, он лорд Моггерхэнгер из Моггерхэнгера (Бедфордшир), а я
Майкл Каллен, не имеющий значения ни для кого, кроме меня самого, и
без каких-либо знаков отличия в данный момент.
Во времена первой части моих приключений я был почти
стопроцентным никудышным ублюдком, как по мнению друзей, так и
врагов, но с тех пор, как мой отец женился на моей матери, примерно
через двадцать лет после моего рождения, я, казалось бы, был ублюдком
только для себя, но это не так. Я слишком люблю свою шкуру, чтобы
быть еще большим ублюдком, чем это минимально необходимо. Я рано
усвоил, что лучшая форма защиты – это самосохранение. И лучше буду
ублюдком, чем ничтожеством.
Я уже более чем на полпути к тому, чтобы стать полностью
2

стопроцентным никчемным ублюдком, потому что мои мать и отец, слава
Богу, больше не живут вместе. Однако, как покажет эта история, я был
гораздо более доверчив, чем думал.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
Новая жизнь и новая жена: все началось, когда я вышел из тюрьмы и
попал в объятия Бриджит Эпплдор, бывшей голландской помощницы по
хозяйству, ставшей моей вечно любящей подругой. Наша семейная жизнь
на заброшенной железнодорожной станции Верхний Мэйхем в
Кембриджшире - это десять лет безделья. Мы жили на деньги ее первого
мужа-психолога, доктора Андерсона, воспитывая Смога, сына покойного
мужа и его первой жены. Затем последовали трое наших собственных
детей, а жизнь в нашем станционном убежище была настолько обычной,
что райские годы пролетели слишком быстро, чтобы их можно было
оценить, пока Бриджит, белокурая красавица с большой грудью и ртом,
слишком маленьким для ее сердца, который никогда не говорил о том,
что происходит внутри, однажды не взяла детей покататься на машине,
пока я еще был в постели.
До Харвича и обратно всего два часа, но никто не вернулся, и этот
факт объяснился телефонным звонком из Голландии на следующее утро.
Она между рыданиями и ругательствами говорила, что оставила меня и
не знает, вернется ли когда-нибудь. Чтобы скрыть свое потрясение и
огорчение, я сказал ей, что она наверняка с утра напилась джина, добавив,
что она может проваливать навсегда, а я всегда ожидал, что рано или
поздно она вернется к своим старым привычкам.
Грамматика всегда становится первой жертвой распавшегося брака. Я
знал, что мои обвинения были ложью, и это доказывало, что я вернулся к
своим старым способам лжи, если у меня еще хватило на это мужества, в
чем я сомневался до этого момента.
На всякий случай я добавил, что она не лучше шлюхи, что было
скандальным утверждением, потому что, насколько я знал, во время
нашего брака она была верна мне, как репа. Она крикнула в ответ, прежде
чем это обвинение едва --">