(cherry cobbler) - Твоя погибель (СИ)

пили текилу, вместо тихого вечера в доме. Поэтому ответ был известен заранее. Рейес сокрушенно покачал головой и активировал сканер, осматривая площадку под ними.

— Ты невыносима.

— Поэтому ты меня и любишь, — невозмутимо ответила Эггзи, пожимая плечами.

Любит? Любит. От неё и правда было некуда не скрыться. От этой восхитительно невыносимой и проницательной Эггзи Анвин. Артур вылепил из неё слишком хорошего агента.

— Я первый, — только и ответил Рейес, прикидывая, как легче спуститься по колонне.

Эггзи не смущали десятисантиметровые шпильки. То, что она в принципе могла на них вытворять, было произведением акробатического искусства, по скромному мнению Рейеса. Поэтому Рейес нисколько не удивился, когда она ловко спустилась вниз по колонне, не порвав платья.

Он протянул ей руку, чувствуя себя практически героем романтической комедии, потому что Эггзи схватила и крепко сжала его ладонь в ответ, радостно улыбаясь и утягивая за собой. Её каблуки тихо цокали по пирсу, вторя стуку его сердца, когда они бежали к лодке.

Ну точно, мелодрама. Почти классика. Только у Эггзи не было недостатков{?}[Это отсылка «В джазе только девушки», к финальному диалогу с Озгудом, когда он говорит: «У всех свои недостатки».]. Сплошные изюминки.

Рейес всё равно не мог сдержать шальной, мальчишеской улыбке. Он не помнил, когда в последний раз творил такие глупости, да и творил ли вообще. Его мать, наверное, — точно. Рейес помнил о ней немного, но она была самой яркой, невероятной и изумительной женщиной в мире. Она пахла домом, солнцем Майорки и почему-то сладкой ватой. Хитро улыбалась ему, когда он хулиганил, и, глядя на неё, вся аристократическая английская холодность отца куда-то исчезала.

Рейес смеялся так, будто ему снова было двенадцать и жизнь была простой и светлой, счастливой. На душе было… удивительно легко. И Эггзи сияла рядом.

Рейес прикрыл глаза, стараясь сохранить этот момент в памяти. В лицо бил морской ветер, шумел мотор, и Эггзи вела катер неизвестно куда, рассекая волны и даже подпрыгивая на них… И не было мгновения прекрасней.

— Вот куда мы идём! — рассмеялась Эггзи, замедляя движение и указывая на пляжную вечеринку, где звучал и гремел бразильский фанк.

Рейес даже отсюда слышал и, кажется, чувствовал его: как заводные ритмы проникали под кожу, пробирались куда-то в сердце и звали присоединиться к общему безумию.

— Помоги мне укоротить платье, — попросила Эггзи, и будто опомнившись добавила, — пожалуйста.

Они причалили к маленькому пирсу, и мотор затих.

— Уроки Артура не прошли даром, — ухмыльнулся Рейес, приседая перед ней на одно колено и поднимая взгляд.

Эггзи выгнула бровь, смотря на него с долей иронии и ехидства, мол «что ещё скажешь, дорогуша?». Рейес только хмыкнул, ловко проводя по боковому шву ножом и распарывая платья вверх до колен и выше. Он почти зачарованно провёл по обнаженному (какой моветон!{?}[Неприлично появляться на светских мероприятиях в платье и без капроновых колготок.]) бедру, целуя маленькую татуировку над коленкой.

— Рейес, — тихо выдохнула Эггзи, кусая губы.

— Я знаю, — покачал головой Рейес, используя резак, чтобы обкорнать платье по кругу, убирая длину, — вечер только начинается.

Эггзи рассмеялась, задорно сверкая глазами. Да, только начинается. Она так же ловко избавилась от громоздкого колье и длинных серёжек, сбрасывая всё это на пол и пытаясь ногами стянуть с себя шпильки.

Рейес почему-то зацепился за этот момент. Откровенное варварство по отношению к дорогой, качественной обуви (с ядовитым лезвием), но это было так похоже на Эггзи. Напоминало, где она выросла и кем ещё совсем недавно была, и помимо недовольства, он испытывал странную нежность. Как когда ты замечаешь забавную фишку у своего партнёра и ловишь его на этом постоянно. Маленькая деталь, что связывает вас неожиданно крепко. И вот ты уже не можешь спокойно смотреть на брокколи, потому что она принципиально сжигает их всякий раз, чтобы выкинуть; или слушать ту самую глупую песню, которую она однажды случайно (а может и нет) включила по громкой связи, транслируя всему агентству… И это копится, копится… пока ты не осознаёшь, что вся твоя вселенная наполнена ею: что

--">