Карл Барц - Люфтваффе во Второй мировой войне

широкий».

Нет, это не Рейн. Но что же, черт возьми, это такое? Хёнманс теперь был близок к панике и в отчаянии смотрел по сторонам. Он летел по большому кругу, безнадежно пытаясь обнаружить хоть какой-нибудь знакомый ориентир. От волнения он, должно быть, перекрыл подачу бензина, потому что двигатель закашлялся и зафыркал, а затем окончательно встал. «Мессершмитт» стал быстро снижаться. Подгоняемая ветром машина мчалась к замерзшему полю, практически потеряв управление. Хёнманс попытался совершить безопасную посадку, но «Мессершмитт» пронесся между двумя деревьями, которые аккуратно срезали его крылья, и фюзеляж закончил свой путь в живой изгороди.

К счастью, ни Хёнманс, ни его спутник не пострадали. Они выбрались из кабины и посмотрели друг на друга. Оба были бледные и перепуганные. Рейнбергер все еще сжимал свой желтый портфель из свиной кожи.

– Если выяснится, что я летел на самолете, меня предадут военному суду, – произнес он дрожащим голосом. – Строго запрещено летать с совершенно секретными документами. Где же мы все-таки?

– Я не знаю, – ответил Хёнманс мрачно. – Но должны быть где-то на немецкой территории.

– На немецкой территории! – в изумлении повторил Рейнбергер. – Я надеюсь на это.

В этот момент появился неуклюжий, жилистый старый крестьянин с обветренным и сильно морщинистым лицом.

– Где мы? – спросили оба офицера одновременно.

Мужчина поднес руку к уху:

– Hein?⁴

– Где мы, старик? – раздраженно повторил Рейнбергер.

Крестьянин что-то сказал, но ни один из немецких офицеров ничего не понял, однако оба с замиранием сердца осознали, что мужчина говорил по-французски.

– Боже мой! – воскликнул Рейнбергер. – Мы разбились в Голландии или Бельгии.

Одно было ему совершенно ясно – содержимое портфеля следует немедленно уничтожить. Он ощупал карманы и выругался. У него не было с собой спичек.

– Спички, Хёнманс, быстрей!

Майор Хёнманс безнадежно пожал плечами:

– Жаль, старик. Я не курю.

К счастью, у крестьянина нашелся коробок бельгийских спичек с желтыми головками и красными палочками. Рейнбергер почти вырвал его из рук и скрылся с ними позади живой изгороди.

Бельгийские солдаты на контрольном посту в Мехеленсюр-Мёз⁵ праздно глазели в окно караульного помещения. Они скучали. В течение нескольких месяцев они несли службу на левом берегу Мёза, и за это время ничего существенного не происходило. На другой стороне реки лежал голландский Лимбург⁶. Также монотонно текла служба и у их голландских коллег – один день ничем не отличался от другого. Было 11.30 утра.

Но что это? Они услышали самолет, но очень скоро свистящий звук в воздухе оборвался, и почти сразу же послышался треск падения. Через мгновение солдаты выскочили из караульного помещения и побежали в направлении звука. Не сразу, но они натолкнулись на обломки самолета. Рядом стоял офицер в длинной шинели. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: это немец, и, когда они вскинули винтовки, он поднял руки. Солдаты подошли ближе, и один из них заметил кольца дыма, поднимавшиеся в морозном воздухе из-за живой изгороди около места крушения. Они обежали вокруг изгороди и обнаружили второго немецкого офицера, который жег бумаги. Едва увидев их, тот бросился бежать, но сразу же остановился, когда они выстрелили в воздух.

Двое солдат хладнокровно сбили огонь и сложили уцелевшие обугленные бумаги в открытый портфель, лежавший на земле. Затем они обыскали двух немецких офицеров и забрали их пистолеты.

Спустя минуту или две на мотоцикле приехал командир роты. Капитан Родрик доставил немцев в караульное помещение и приступил к допросу:

– Ваши имена, господа?

– Майор Гельмут Рейнбергер.

– Майор Эрих Хёнманс.

– Что вы делаете на территории Бельгии?

– В тумане мы сбились с курса, двигатель нашего самолета встал, и мы вынуждены были совершить аварийную посадку. Это все, – ответил Хёнманс.

– За исключением того, что было бы намного лучше, если бы мы погибли, – добавил Рейнбергер.

– О, все не так плохо, – сказал бельгийский капитан и, заметив кровь на брюках Рейнбергера, добавил: – Но вы, кажется, ранены.

– Ничего, – произнес Рейнбергер. – Пожалуйста, покажите на карте, где мы находимся, и

--">