Карл Барц - Люфтваффе во Второй мировой войне

командующим парашютно-десантными частями. В нем говорилось о вероятных силах противника и о том, что он, скорее всего, уничтожит ряд мостов и т. п., чтобы остановить немецких оккупантов.

В целом власти Бельгии были склонны думать, что эти документы подлинные, а не дезинформация, преднамеренно им подброшенная. В это время в Брюсселе оказался бельгийский военный атташе в Берлине, полковник Гётхальс, и документы были показаны ему. Тщательное изучение убедило его в том, что они подлинные и то, что они попали в руки к бельгийцам, было фантастическим стечением обстоятельств.

Документы вызвали в Брюсселе потрясение. Лишь незадолго до этого Гитлер торжественно объявил, что не имеет намерений нарушать нейтралитет Голландии и Бельгии, но теперь были доказательства, что он преднамеренно лгал.

Кстати, эти планы подтверждали предположения бельгийского Генерального штаба о готовящемся наступлении по двум направлениям, от Маасейка к Брюсселю и от Сен-Вита к Шиме¹⁰. Также через бельгийское генеральное консульство в Кёльне было получено предупреждение о том, что будет еще один удар через Арденны к Кале, но первоначально его не приняли в расчет.

11 января о сенсационной находке были проинформированы король Бельгии и его министр обороны. В тот же самый день военно-воздушный атташе Германии в Гааге, генерал Веннингер¹¹, прибыл в Брюссель и официально потребовал, чтобы ему немедленно позволили увидеть двух задержанных немецких офицеров. Бельгийцы согласились организовать встречу на следующий день, чтобы тем временем установить микрофоны в комнате, где это свидание должно было состояться.

На следующее утро, в десять часов, генерал Веннингер получил возможность увидеть двоих арестованных в казарме местной жандармерии.

– Вы смогли уничтожить документы? – был его первый вопрос.

Оба офицера уверили его, что все документы, за исключением нескольких фрагментов, уничтожены. Немедленно после этой встречи Веннингер отправил в Берлин телеграмму: «Рейнбергер заявил, что сжег почту. Остатки малозначимые».

Теперь бельгийцы были твердо убеждены, что немецкое наступление должно начаться в ближайшее время, и стали предпринимать упреждающие меры: была усилена оборона Мааса; в Арденнах сооружались заграждения; усилены части, охранявшие аэродромы.

Тем временем король Бельгии решил, что необходимо проинформировать о содержании захваченных документов британский, французский и голландский Генеральные штабы. Полковник Хотекур, французский военный атташе, был вызван во дворец, где его принял генерал ван Оверстраэтен, который сообщил, что бельгийское правительство обладает некоторыми детальными документами величайшей важности.

– Эти документы были частично уничтожены, но того, что осталось, вполне достаточно, вы сами сможете в этом убедиться. – С этим он вручил ему машинописный конспект документов, не сказав при этом, как бельгийское правительство получило их. – Я передаю вам эту информацию по поручению его величества, чтобы вы передали ее своему главнокомандующему – и только ему. Учитывая тот факт, что немцы, очевидно, намереваются нарушить наши границы, эта информация должна быть в распоряжении тех вооруженных сил, чьи правительства гарантировали неприкосновенность наших границ.

Французский полковник немедленно отправил эту информацию вместе с рапортом о вопросах, обсуждаемых на этой встрече, в штаб французской армии в Винсенне. Генерал Гамелен¹², французский главнокомандующий, сразу же созвал военный совет, который состоялся утром 12 января. К этому моменту в Винсенне уже было известно, что документы захвачены у немецкого офицера, который совершил аварийную посадку на территории Бельгии. Информация, содержащаяся в документах, также стала сенсацией и для французов.

В ходе состоявшегося обсуждения полковник Риве, шеф французской военной разведки, указал, что никаких передвижений, говорящих о том, что немцы готовятся к наступлению в ближайшем будущем, пока еще не отмечено, но сразу добавил, что, учитывая характер Гитлера, весьма возможно, что немцы начнут внезапную атаку без больших предшествующих приготовлений. Действительно, было маловероятно, что немцы позволят пройти много времени между решением начать наступление и его фактическим началом, прежде всего для того, чтобы застать свои жертвы

--">