Александр Исаевич Солженицын , Витторио Страда - Беседа Солженицына с Витторио Страда

своей молодой жизни пропустил.

А сейчас о христианстве. В России христианство, православие, играло существенную роль, пронизывая собой её гражданскую жизнь и культурное развитие. В советский период восторжествовал государственный атеизм. Какова в этом отношении ситуация в наши дни, происходит ли подлинное религиозное возрождение? какова роль Русской православной церкви сегодня, особенно в свете последнего Поместного Собора? и какое у вас отношение к канонизации царской семьи? Существует ли, на ваш взгляд, возможность более активного и полного диалога между православной и католической Церквами? и как вы оцениваете личность и деятельность нынешнего Папы Иоанна Павла II?

Тут несколько вопросов, разрешите я по очереди буду отвечать.

Не секрет, что вообще в мире христианская религия испытала за последние столетие-два сильный ущерб, ослабление. Это мировой процесс, но в Советском Союзе он сопровождался кровавыми событиями. До революции наша православная Церковь тоже развивалась в какой-то мере ущербно, оттого что была подчинена государству, ещё с Петра. Это ограничивало её духовные возможности. Наш образованный слой уже в течение XIX века весь откинулся, отслонился от религии. Но и в нашем простонародьи, которое оставалось свято верующим ещё и весь xix век, — уже на рубеже XIX-XX веков в нём начало проявляться такое, что ли, атеистическое хулиганство, в деревнях даже глухих, которое подготавливало кадры для близкой уже революции. Так что к моменту революции 17-го года наша религия уже пришла подорванной. А большевики ударили по православию, по священству, ударили так, что если не 90% священников уничтожили, ну так 85. Храмов закрыли 90% или 95. Началась полоса жестокого насильственного атеизма. Насильственного — для среднего возраста, но впитываемого молодёжью, а годы-то шли, десятилетия, и молодёжь стала средним возрастом, и атеизм стал уже во многом овладевать страной.

Религия православная отступала, по возрасту своих верующих, и опять-таки отступала от центра в глубины страны, в тихие углы. Такова ситуация, собственно, и сейчас. Сейчас у нас… я бы не осмелился повторить так, как раньше говорили о России, — христианский народ. Нет, уже не могу сказать. Христианство, православие ушло в отдельные сохранившиеся общины, в отдельные семьи, в отдельные очаги веры, в отдельные монастыри, но оно не составляет единой христианской действенности, оно не может решительно повлиять на ход мыслей и событий в стране. А Русская православная церковь — испытав жестокое крушение, как я сказал, чуть ли не 90% священников было в своё время уничтожено, — она, конечно, с огромным трудом поднималась и ещё поднимается из этого разгрома. Её естественным движением было восстанавливать здания, храмы, монастыри — это было естественно, но боюсь, что она не успела уследить за ходом процесса, отстала от процесса, и сейчас отстаёт, потому что процесс духовный, да и бытийный, — он не замирает, он движется, и одним восстановлением материальной стороны Церкви нельзя ограничиться.

О канонизации…

Видите, мучеников у нас, страдальцев за веру, — десятки тысяч. Гибель их, начиная с митрополита Владимира, началась ещё в конце 17-го года, задолго до расправы с царской семьёй. И никто о митрополите Владимире не поднимал разговора, и о множестве уничтоженных других священников и монахов. Потом — и расстрел митрополита Вениамина… А канонизация царской семьи у меня лично как человека, много занимавшегося историей России, встречает противодействие вот в каком отношении. Ведь канонизация царской семьи — происходит не в равномерном ряду десятков тысяч погубленных, она выделяет царскую семью на первостепенное место. Я, проработав над историей революции 50 лет, с огорчением убедился, что Государь Николай II хотя и был несомненно редкий пример христианина на троне, но он же был первый и основной виновник всего, как рухнуло в России, главный виновник. Он многое сделал для падения России до 1905 года, из этой пропасти спас его Столыпин. Но он ещё следующие 11 лет, до 17-го года, снова всё упустил, и в самом 17-м году совершил непростительные личные и государственные ошибки, приведшие потом к массовым людским гибелям. Поэтому меня коробит, что выделяется его роль едва ли не как первомученика, первострадальца и главы сонма святых. Поспешный жест. Да, святых мы заслужили многих, и далеко ещё не всех открыли. А в отношении царской семьи — конечно, это невинные