Бенедикт Михайлович Сарнов - С художниками это бывает

Олеше он несправедлив. Но...

— Голубчик, — сказал Маршак. — При чем тут Олеша? Разве это книга об Олеше?.. Ведь это же — Герцен!

Конечно, в этой фразе было и восхищение литературным даром Аркадия Белинкова. Но вряд ли все-таки Маршак всерьез намеревал­ся поставить его дар вровень с герценовским. Он говорил не о мас­штабе, ао характере дарования. А характер дарования Аркадия Белинкова и в самом деле сродни герценовскому.

Он не был литературоведом. И книга его о Тынянове вовсе не бы­ла «одним из самых интересных явлений литературоведения наше­го последнего пятилетия», как писал о ней Шкловский. И книга его об Олеше вовсе не была задумана как монография о творчестве это­го писателя.

Была задумана трилогия. Опыт художественного исследования поведения русского интеллигента в новых, невиданных, не имею­щих никаких аналогий в прошлом исторических обстоятельствах.

В первой книге трилогии (Тынянов) рассматривалась судьба ху­дожника, старающегося быть лояльным по отношению к новой вла­сти. Во второй (Олеша) — история художника, мучительно пытав­шегося верой и правдой служить этой власти, насилуя свой дар. Сю­жетом третьей (сперва героем ее он хотел сделать Ахматову, потом Булгакова, позже колебался между первыми двумя и Солженицы­ным), по мысли автора, должна была стать судьба художника, сумев­шего противостоять страшному давлению мощного тоталитарного государства и остаться самим собой.

О том, что он думает, художник сообщает с помощью примеров: луны, женской улыбки, истории несчастной любви, Ивана IV, хоро­шего или еще не оправдавшего надежд председателя месткома.

Аркадий Белинков был художник О том, что он думал, он сообщал с помощью примеров: романа Юрия Олеши «Зависть» и стихов Анны Ахматовой, рассказа бывшего графа, а впоследствии советского гене­рала Игнатьева о первомайском параде, описания «подвигов» профес­сора Я.Е. Эльсберга, «одного из самых выдающихся и опытных донос­чиков» в советской литературе, и множества других историй, фактов, событий и обстоятельств, иногда довольно значительных, а иногда мелких, кажущихся на первый взгляд совершенными пустяками.

Книга Аркадия Белинкова «Сдача и гибель советского интелли­гента. Юрий Олеша», начатая автором в 1958 году и завершенная им десять лет спустя, в Советском Союзе в то время, конечно, опуб­ликована быть не могла. Лишь несколько глав из нее появилось в журнале «Байкал» с коротеньким предисловием К.И. Чуковского.

Бегство Аркадия за железный занавес — этот отчаянный его пры­жок через океан — было вызвано стремлением, естественным для каждого писателя, увидеть свою книгу напечатанной. Однако и там, за океаном, книга эта при жизни автора издана не была. Голландское издательство «Mouton» и американское «Double day», заключившие с автором договоры на ее издание, расторгли их после его смерти.

Аркадий Викторович Бел инков скончался в мае 1970 года в США. А книга его вышла (благодаря героическим усилиям его вдовы Ната­льи Белинковой) шесть лет спустя после его смерти крошечным ти­ражом в Мадриде и, насколько мне известно, по сей день не получи­ла заслуженного признания.

Комплименты были. Вот, например, в каких выражениях писал о ней К.И. Чуковский:

...Особенно выделяется своеобразным талантом Аркадий Викто­рович Белинков, автор известной книги «Юрий Тынянов»... Его ори­гинальный писательский метод, где строгая научность сочетается с блестящим артистизмом, сказался и в новой книге, посвященной Юрию Олеше.

В эмиграции о книге Белинкова тоже писали как о «научном со­бытии». Впрочем, в некоторых из зарубежных откликов на его кни­гу отмечались не только мифические «научные» ее достоинства. Го­ворилось о публицистическом, политическом ее значении. Ком­плиментов было много. Но художнику комплименты не нужны. Ему нужно понимание. А до настоящего понимания смысла и ха­рактера своего труда Аркадий Белинков так и не дожил.

Удивляться тут не приходится. С художниками это бывает.

--">