Стивен Кут - Августейший мастер выживания. Жизнь Карла II

поведения Карла на английском троне. В этой книге я пытаюсь показать его как монарха, утверждающего свою власть, чего бы это ни стоило. Политический облик этого властителя отличается совершенно головокружительной рисковостью, что и объясняет его неувядающее обаяние; в то же время силы, стоящие к нему в оппозиции, образуют соединительную линию между его веком и нашим. И последнее. Именно этой борьбе обязана книга своим названием, ибо на протяжении всей незаурядной биографии Карл прежде всего демонстрировал практически неиссякаемые источники силы. Он был поистине августейшим мастером выживания.

Глава 1 Смуглый младенец

Новость настигла короля в молельне. Он и бровью не повел, но когда служба закончилась, едва не рухнул от горя: его фаворит герцог Бэкингем был зверски убит. Покушение совершил некто Джон Фелтон, полубезумный, вечно обиженный на судьбу армейский офицер, считавший, что ему выпала великая миссия избавить Англию от человека, ведущего её к погибели.

Готовясь к покушению, Фелтон направился в район Тауэра, где приобрел нож с длинным лезвием. Улицы Лондона, которыми он пробирался, были насыщены атмосферой озлобленности. С кафедр, сооруженных на открытом воздухе, священники посылали на герцога проклятия, и в сознании Фелтона их слова странным образом смешивались с его недовольством теми, кто упорно отказывал ему в продвижении по службе. Возбужденные парламентарии спешно формулировали резолюцию, провозглашавшую герцога «причиной всех бед, постигших королевство, врагом народа». Именно это выражение вместе со словами короткой молитвы Фелтон нацарапал на листке бумаги и зашил в шляпу. Если в суматохе, которая неизбежно последует за убийством герцога, ему суждено будет пасть от руки кого-нибудь из его слуг, мотивы поступка не должны остаться тайной. Он, Джон Фелтон, воплощает собой переполнившуюся чашу гнева английского народа, гнева на вельможу, который вверг страну в серию разрушительных войн, заставил короля жениться на правоверной католичке — французской принцессе и даже сейчас, в этот самый момент, собирает в Портсмуте еще одну большую армию, чтобы помочь французам, осажденным в Ла-Рошели войсками кардинала Ришелье. Насильственный призыв этого разношерстного воинства вызвал ропот горожан, вынужденных заботиться о солдатах, так что душевйое состояние Фелтона вполне накладывалось на настроения времени.

Фелтон отправился из Лондона пешим ходом. Портсмута он достиг в субботу 22 августа 1628 года, около девяти утра, и сразу же пошел к дому, где остановился герцог. Слуги наводили на Бэкингема последний лоск, прилаживая ему парик, опрыскивая его духами, поправляя жемчужное ожерелье, которое он всегда носил поверх камзола. В герцогских покоях толпились местная знать, офицеры армии и флота, а также без умолку тараторящие французы, упрямо настаивающие на немедленной отправке экспедиционного корпуса. Фелтону предстояло дождаться благоприятного момента.

Герцогский туалет подошел к концу, и всю шумную компанию оповестили, что завтрак готов. Бэкингем поднялся и направился к двери. Раздвинулись пышные портьеры, и Бэкингем, переступая через порог, повернулся к одному из своих приближенных. Тут-то и пробил час Фелтона. В воздухе мелькнуло длинное лезвие. Оно с силой вонзилось в грудь герцога. Этот мощный удар заглушил даже голос Фелтона, взывающего о спасении души своей жертвы. Смертельно раненный Бэкингем сделал еще несколько шагов и бессильно рухнул на обеденный стол. Умер он почти мгновенно.

Убийство задело всех, и пока лондонский люд зажигал на улицах фейерверки, а охваченный отчаянием король беспокойно ворочался в постели, свой шанс постаралась не упустить королева Генриетта Мария. Ее брак с Карлом I с первых же дней был омрачен вспышками ярости с обеих сторон, а через шесть недель фактически распался: супруги встречались только чтобы излить друг на друга очередную порцию яда. Генриетта Мария нашла мужа холодным и замкнутым; к тому же он оказался заикой. Но больше всего ей не нравилось, что супруг практически во всем послушен герцогу. Карл со своей стороны быстро убедился, что его жена — всего лишь избалованная пятнадцатилетняя девчонка, заслуживающая соответствующего отношения. Но усмирить дочь Марии Медичи и Генриха IV было не так-то просто, к тому же от природы она была наделена некоторым хитроумием. Юная королева, живо сообразив, что свалившееся --">