Евгений Самойлов - Синие звзёды

Предисловие автора

 Мне очень часто снится один и тот же сон. Якобы меня неожиданно призывают в армию, и я в толпе, таких же, как и я сам - одинаково беззащитных человеков в военной форме, начинаю доказывать кому то, что я - офицер. И опять малюю, малюю шариковой ручкой на суконных солдатских погонах синие офицерские звезды, как тогда в мае 86...

 Писать о чернобыльских событиях неблагодарное занятие, особенно более чем через уже два десятка лет. Память человеческая - ненадёжная штука, которая начинает подводить хозяина уже через несколько минут после события, а тем более спустя такой длительный промежуток времени.

 Поэтому, данные записки скорее являются попыткой передать те ощущения и переживания, которые врезаются в саму сущность, в подкорку человека навсегда. Эти переживания преследуют каждого пережившего подобное на протяжении всей жизни. То в навязчивых, повторяющихся чуть ли не еженощно полуснах. Которые, по сути своей, вроде и не являются кошмаром, но после пробуждения среди ночи оставляют после себя такое чувство неясной тревоги и опасения, что невозможно заснуть от прокручивания в уме то - ли сонного бреда, то - ли реального и такого уже давнего воспоминания в долгие часы до рассвета. Или, вдруг, заставляют внезапно остановиться посреди многолюдной улицы от такого знакомого и нераспознаваемого в своей тревожности запаха или звука...

Глава 1. Прощание славянки

 26 апреля 1986 года. Я отлично помню весь этот день. «Утро туманное, утро седое…». Холодный туман в Харькове продержался от рассвета до полудня. Нас, с моей молодой женой, пригласили на свадьбу моей коллеги Ольги именно этого числа. Это была суббота. Мы приехали на посёлок ХТЗ часов в двенадцать дня. С утра было сыро и мерзко, но после часа дня вдруг распогодилось и стало неожиданно, по-летнему, тепло и все вышли из дома. Веселье продолжалось во дворе дотемна, и настроение было особенно приподнятое и тёплое и от отмечаемого события, и от внезапного весеннего тепла…

 С 28 апреля по 5 мая я взял у директора своего института несколько дней за свой счёт, чтобы съездить в Гудауту, к родителям моей жены встретить с ними майские праздники. Мы вылетели из Харьковского аэропорта рейсом "Харьков - Сочи" 7429 и в девять утра были уже в цветущем Адлере. Нас на своей машине встречал мой тесть. Мы ехали по шоссе, кругом неимоверно - сказочные пейзажи весенних субтропиков и из машинного приёмника вдруг «сообщение ТАСС»... Каждый советский человек, тут же непроизвольно, настораживался и вслушивался в каждую фразу подобного сообщения: «Авария...», «...Чернобыльская АЭС…», «...частичное разрушение активной зоны реактора, с выходом продуктов распада в атмосферу...», «...погибли два человека...», «...эвакуация населения...». Между слов читалась напряженность ситуации и неординарность события. Для меня, как химика, было абсолютно понятно, что ядерный реактор не может просто разрушиться, ведь это немыслимо! Такие устройства проектируются с максимальной защитой от именно подобных происшествий, а тут погибли люди! В телевизионных новостях говорилось о контроле над ситуацией, и это меня немного успокоило. (Я даже не мог себе представить, что под словом "контроль" подразумевается дистанционное наблюдение начальства над естественным ходом развития событий!).

 Мы отлично провели это время, где я в первый (и, как оказалось в последний!) раз увидел, как проходит такой светлый для каждого советского человека ("совка") праздник Первомая в национальной (теперь супер - национальной!) автономной республике, и вернулись в совсем другой Харьков.

 В городе была очень тревожная атмосфера. Мой шеф рассказал о некоем закрытом письме обкома партии, в котором рекомендовалось соблюдать меры радиационной безопасности, т.е. плотно закрывать окна и двери, проводить влажную уборку, на открытый воздух выходить только в головных уборах и т.д. Я поспешил в больницу, куда положили мою жену, чтобы предупредить…

 15 мая я сходил в холодногорскую баню, и обедал с женой, когда в дверь позвонил некий капитан и вручил мне повестку, в которой значилось, что я обязан 16 мая явиться в районный военкомат для убытия на 45- дневные военные сборы. Я все понял - обычно капитаны не разносят повестки, собственно они вообще не должны это делать, а уж если принесли, то...

 Утром я поехал на работу в университет, показал повестку, --">