Юрий Алексеевич Ростовцев - Виктор Астафьев

Астафьева — известного писателя Евгения Носова мы и закончим наше небольшое предисловие.

Глава первая НА БЕРЕГУ ЕНИСЕЯ

Деревенька эта — одна из множества подобных, что разбросаны еще по берегам рек и озер, у лесных опушек и близ дорог нашей необъятной России. И в то же время Овсянка — место особенное. Вроде Верколы Федора Абрамова и Тимонихи Василия Белова, прославленных и увековеченных большими русскими писателями. Каждая из деревень имеет вполне конкретную судьбу и реальных жителей, но еще — и некий мир, уклад свойства обобщенного, традиционного, который не всегда улавливается в бытовании какой-то отдельной семьи.

Эти собирательные черты Виктор Петрович Астафьев воплотил в своем повествовании «Последний поклон». На страницах этой щемящей душу доброй и одновременно трагичной книги автором запечатлены, как бы при вполне определенных обстоятельствах, собирательные образы великой, могучей и все еще остающейся крестьянской по сути Родины.

Овсянке, расположенной на берегу могучего Енисея, повезло больше своих деревенских сестер. Благодаря таланту Виктора Астафьева она стала известна всему миру. В орбиту большой литературы оказались вовлеченными многие люди, порой даже никак с Астафьевым не связанные, с ним лично не знакомые. Трудно пересчитать, сколько они, вслед за писателем, посвятили этому красноярскому селу своих статей, радиопередач, телевизионных фильмов и репортажей. Таким образом, они не только вдохнули в этот уголок сибирской земли свою любовь, чувства, мироощущения, но и возвеличили его, сделали легендарным.

Можно даже утверждать, что Овсянка тянется за словом Астафьева, хочет ему соответствовать. Что-то здесь неуловимо следует тому, что подметил писатель, стало добрым продолжением его надежд и упований.

Шутка ли! Овсянская деревенская библиотека — лучшая в России. А несколько лет назад, к 80-летию со дня рождения В. П. Астафьева, здесь открылся великолепный музей народного быта.

Музейная экспозиция воссоздала зримые образы того деревенского уклада, которому посвятил Виктор Астафьев свое проникновенное и узористое слово. Замечу, что черты сельской жизни, отображенные прозаиком, воссозданы во всей своей широте, свойственной русскому характеру, а житейский опыт автора помножен на чистый, необыкновенной глубины талант.

Сами впечатления, которые составили основу творчества Астафьева, — не только из родной Овсянки. Они нажиты и в Игарке, куда летом 1935 года был вывезен одиннадцатилетний Витя, и в многочисленных скитаниях его по тайге с более старшими и умудренными жизнью охотниками-промысловиками. Тяжелыми отметинами обернулись война, последовавшие за ней трудные годы выживания на Урале, в небольшом городке Чусовом и в крохотной деревеньке Быковка, где он не только рыбачил, но, главное, много и плодотворно писал. Столь же добычливым в творческом плане оказалось десятилетие, прожитое на Вологодчине и прежде всего в Сибле, деревне на берегу реки.

Возвращение на родину, в воспетую им Овсянку, завершило круг исканий. Астафьев как-то обмолвился, что, дескать, не потерял бы он в отрочестве связь с малой родиной, не тосковал бы о ней — не написал бы свои пронзительные страницы о деревенском детстве.

Нынешняя Овсянка, оставаясь обычной деревней в окрестностях Красноярска, стала притягательным духовным центром для многих думающих и читающих людей. В музей и деревенский дом писателя, тоже ставший частью музея, приезжают старые и молодые, чтобы приобщиться к сибирским традициям, пережить очищение памятью о предках. Амбар, сеялка, соха, завалинка… Все то, что образует незатейливый деревенский быт, который кто-то еще помнит, а большинство знает лишь по рассказам собственных бабушек и дедушек. Присутствие своего, родного, вызванное в душе словом Астафьева, особенно остро переживаешь, когда постигаешь строгую простоту незамысловатого быта самого писателя, красоту и покой его маленькой усадьбы и воистину убеждаешься в том, что сами-то мы живем-поживаем уж никак не хуже прославленного писателя. Да и в годы его жизни не только заезжие люди, но очень многие земляки были намного состоятельнее и имели хозяйство более слаженное.

Здесь ощущаешь присутствие и небесного, и земного, того, что --">