Павел Ильич Мусьяков - Подвиг тридцатой батареи

по длинной наклонной потерне. Прибыв в боевую рубку, Александер связался с командирами башен, они доложили, что все расчеты к бою готовы. Особенно быстро изготовились расчеты Кирпичева и Бурунова. Начальник связи Пузин сообщил, что со всеми боевыми постами связь действует безотказно, со штабом тоже. Обеспечили готовность своих агрегатов и прожектористы.

Командир центрального поста лейтенант Репков тоже доложил, что пост со всеми его подразделениями к бою готов. Выносные посты ничего нового не сообщили. Море было тихое и пустынное. На далеком горизонте, сверкая огнями иллюминаторов, шел пассажирский теплоход. Ближе к берегу постукивал дизелек моторной лайбы. Вот и все, что увидели в ночном море посты лейтенанта Репкова.

Александер и Соловьев сообщили в штаб дивизиона, что батарея к бою готова.

Подорожный обошел свои подразделения. Начальник гаража главный старшина Данилов доложил, что все шоферы и трактористы на своих местах. Кладовщик заканчивал выдачу противогазов. В командирском общежитии дежурили жены и матери командиров и сверхсрочников. Подорожный собрал их в затемненном коридоре и передал просьбу комбатра: укрыть детей в убежище подсобного хозяйства — бывшем винном погребе, уходящем на десятки метров в глубь горы.

— Кто не будет занят с детьми, просьба подежурить на обмывочном пункте.

— Иван Трофимович, а как же это понять — раньше ведь мы детей никогда в убежища не укрывали, — серьезное что или опять учение?

— Серьезное, очень серьезное. Но никакой паники не должно быть.

— Да разве о том речь идет, мы, Трофимыч, паниковать не станем, не бойся и комбатру об этом скажи. Только все же, может, не стоит будить ребятишек, уж очень сладко спят…

Александер снял трубку, помедлил немного и набрал номер квартиры. Подошла жена.

— Саша, одень Танюшку, идите в убежище. Да береги себя.

Старший механик Андриенко переключил питание батареи с городского тока на энергию, которую давал мерно попыхивающий дизель. У двух других дизелей стояли в полной готовности мотористы. Вся агрегатная сразу же наполнилась запахом горячего масла, гулом дизеля.

Длинные стволы башен вслепую пощупали горизонт, как бы для разминки, и замерли неподвижно. Командиры башен лейтенанты Поль и Теличко сидели в своих металлических креслицах и «колдовали» с оптическими приборами, осматривая ночное море. Вот на сером фоне ночного моря в окуляре трубы засверкали огни теплохода. Теличко задержал взгляд на его пустынной палубе, на высоком буруне у форштевня и повел прибор дальше по линии горизонта. Море было пустынное и таинственное… Шли томительные минуты, навевая дремоту.

Почти одновременно взметнулись в ночное севастопольское небо голубые мечи прожекторов и нервно забегали в зените. Открыла свои прожекторы и самая ближняя к батарейному городку зенитная батарея. Казалось, совсем рядом с казармами вырвались в небо два луча и скрестились на какой-то серебристой точке, быстро скользящей к городу. Тишину ночи разорвал первый недружный залп, осветив багровым пламенем порыжелые холмы. Еще залп, а потом заговорили другие батареи Северной стороны. Вокруг серебристого самолетика заплясали красные вспышки разрывов. От скрытого холмами города потянулись к небу красно-зеленые трассы, залпы батарей слились в какой-то адский рев, больно надавливающий на барабанные перепонки.

Вот за горой полнеба осветила багровая вспышка, и глухой гул далекого взрыва долетел до городка. Отблески прожекторов и залпов зениток отражались в стеклах зданий.

— Ну теперь понесли, бабоньки, ребят в подвал, спокойнее будет.

И кучка встревоженных женщин растаяла между домами. Вскоре загремели маленькие колеса детских колясок, кто-то из ребятишек испуганно звал: «Мама, мамочка, не уходи!» Старенькая бабка испуганно крестилась и как могла успокаивала внука.

Женщины потребовали, чтобы им выдали хотя бы малокалиберные винтовки, те, из которых они учились стрелять в стрелковом кружке:

— Может быть, и наша помощь понадобится, вон они парашютистов бросают. Будем вместе с мужьями защищать батарею.

На большом зеленоватом парашюте качалось что-то продолговатое. Парашют бризом тянуло к морю. Спускался он очень быстро, совсем не так, как спускаются обычные парашютисты. До моря купол не дотянул, и где-то у воды снова громыхнул тяжелый взрыв, выбросив высоко к небу мелкие камни, грязную воду и столб белого пара.

--">