Василий Петрович Колпаков - Факторские курсанты — Дети войны

Светлой памяти моей жены,

Колпаковой Нины Андреевны,

посвящается…

В те далекие промчавшиеся дни,

Ты друзей моих ушедших оживи,

А друзьям, живущим молодость, верни.

Память, память, ты же можешь, ты должна…

Роберт Рождественский «Память»

А когда-то здесь стояло добротное, длинное двухэтажное деревянное здание с широким крыльцом и двухстворчатой дверью. Справа от парадного входа, золотистыми буквами на красном фоне, вывеска «Архангельская Рыбопромысловая мореходная школа». В этой рыбной мореходке, в пятидесятых-шестидесятых годах прошлого века готовили будущий командный состав промыслового флота: судоводителей и судомехаников.

За входной дверью, в коридоре, по стойке «смирно» застыл дневальный, в черной матросской шинели, перехваченной ремнем с начищенной до блеска пряжкой. С одной стороны, у дневального красная кнопка электрического звонка, а с другой, на кронштейне висит, отлитая из бронзы рында — колокол. Дневальный время от времени смотрит на круглые судовые часы и, согласно расписания, нажимает кнопку звонка — начало или конец урока, или перемены. Удары рынды — колокола извещают о текущем времени. Прошло более полувека с тех пор, но я и сейчас, по числу ударов, могу определить время.

Входной холл разделяет коридор первого этажа на две равные части: налево классные комнаты курсантов судомеханического отделения, направо — спортивный зал и туалеты. Спортзал в субботу и воскресенье превращается в зрительный зал для демонстрации кинофильмов.

На второй этаж ведет лестница, вдоль которой, на стене, на высоте человеческого роста, грамоты и дипломы в рамках, за спортивные победы и достижения бывших и настоящих курсантов мореходки. На самом верху лестницы две доски: «Доска Почета» для отличников и «Доска Объявлений». В центре второго этажа, с Южной стороны, комната преподавателей с несколькими персональными столами и стульями. Через преподавательскую, через особую дверь, можно пройти в кабинет начальника мореходки Александра Семеновича Кущенко.

Будущие судоводители, как правило, располагались в классных комнатах второго этажа, а будущие механики — на первом. Совсем как на корабле: штурмана на верхнем мостике, а механики внизу — в машинном отделении. Значительную часть второго этажа занимала библиотека с читальным залом, длинным столом в центре и множеством стульев вокруг стола и вдоль стен. Иногда читальный зал использовался для репетиций художественной самодеятельности и многоголосого хора курсантов.

Веселый и задорный кружок духового оркестра разучивал гаммы, марши и вальсы в отдаленной угловой комнате первого этажа.

Временами, мысленно, я прохожу по длинным коридорам этажей и слышу, как из классных комнат доносятся голоса преподавателей и курсантов и характерный стук мелка по доске. Будущие капитаны постигают основы астрономии, навигации и лоции, а будущие механики корпят над эскизами и чертежами деталей машин, изучают технологию металлов, термодинамику.

Обычно на первый курс принимали 120–150 курсантов. А в 1955 году, по какой-то причине, прием резко сократили. Принимали только 30 человек с семилетним образованием на судомеханическое отделение и 30 человек со средним образованием на судоводительское отделение. Конкурс был огромным, особенно на судомехаников. Многие стремились поступить в мореходку из-за романтики, из-за морской формы. А самое главное — пережить тяжелые времена на полном государственном обеспечении.