Олег Сергеевич Смыслов - Любви все звания покорны

Олег Смыслов Любви все звания покорны. Военно-полевые романы

© Смыслов О. С., 2012

© ООО «Издательский дом «Вече», 2012

© ООО «Издательство «Вече», 2012

* * *

От автора

В этой книге нет ни одной придуманной истории. Она написана только на основе фактов, документов и свидетельств, потому что ее герои – люди известные не только в нашей стране, но и за рубежом. Потому что у них есть потомки, которые, как и все мы, не любят лжи о своих великих и знаменитых предках.

Военачальники Гражданской войны (П. Е. Дыбенко, В. И. Чапаев, М. Н. Тухачевский, Г. И. Кулик), полководцы Великой Отечественной (Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский), генералы (А. А. Власов, Л. И. Брежнев) и летчики (С. С. Щиров, В. И. Сталин) – все они любили и были любимы. Но, не смотря на положение, высокие воинские звания и награды, место действия (война или мирная жизнь), любовных романов десяти героев этой книги хватило бы с лихвой не на одну сотню самых обычных людей. Виной тому, как правило, была их тяжелая ратная служба, бесконечная кочевая жизнь, членство в партии и зависящая от этого карьера. Виной тому были репрессии, войны, походы, вожди, просто обстоятельства, а также их личные качества и характеры.

Хотя они и носили красивую военную форму, но в своих чувствах к женщинам были самыми обычными мужчинами, мужиками, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Любовные романы героев книги отличаются лишь конкретным временем, его периодом и их количеством, в том числе и на стороне. «Шерше ля фам» – так звучит на французском языке фраза «ищите женщину». Военачальники, полководцы, генералы и летчики тоже искали женщин и шли к ним. Ведь общеизвестно, что все начинается с нее – с женщины! И счастье, и боль, верность и предательство, подвиг и подлость, надежда и поражение. А еще любовь – прекрасная, великая, низменная и подлая. Словом, для них любовные истории точно так же, как и для простых смертных, стали романами драматическими, только, в отличие от последних, «военно-полевыми» в силу особенностей и специфики профессии – Родину защищать.

Красный роман матроса Дыбенко и дворянки Коллонтай

«Заем свободы»

Это было незадолго до революции, той самой, в которой победили большевики. Повсюду висели разукрашенные плакаты с надписью красно-белыми большими буквами «Заем свободы». Тут же можно было прочесть и соответствующий лозунг: «Военный заем во имя спасения родины и революции. Кто не подпишется, тот явится врагом родины и революции». На следующий день в 12 часов дня было назначено внеочередное заседание Гельсингфоргского Совета с участием всех судовых и армейских комитетов и профессиональных союзов. Повестка дня соответствующая плакатам: «Заем свободы».

Однако мнения по поводу этого призыва разделились уже накануне. Например, большевистская фракция постановила голосовать против займа.

День заседания выдался ярким и солнечным. Улицы наводнили многочисленные демонстранты. До заседания оставался один час, когда члену совета от большевиков Павлу Ефимовичу Дыбенко позвонили и передали, что из Петрограда от ЦК партии прибыла товарищ Коллонтай, которая выступит с докладом о «Займе свободы».

«Спешу к театру, где происходит заседание и куда стекаются толпы “желтых” демонстрантов и колонны, идущие под большевистскими лозунгами, – напишет в своих мемуарах Дыбенко. – Около театра царит оживление. Пестрые наряды дам, элегантные костюмы мужчин перемешались с черной и серо-зеленой массой матросов, рабочих и солдат. Театр переполнен. Чудится, что его стены, привыкшие к посещениям изысканной финской и русской буржуазии и чванливого офицерства, с удивлением смотрят на новых хозяев положения. Воздух вместо тонкого запаха парижских духов насыщен крепким запахом казенных смазанных сапог. И этот запах наполняет сердце жаждой борьбы, так как он исходит от тех, кого эксплуатируют, кого десятками, сотнями тысяч посылают умирать за чуждые им интересы.

Когда я вошел в театр, Коллонтай доказывала, что военный заем, хотя и заем «свободы», на деле предназначен для обслуживания империалистических замыслов Временного правительства. Правительство хочет продолжать братоубийственную войну. Долой военный заем! Никто не должен голосовать за него!

Закончила. Похлопали ей, крикнули “ура”, но не совсем густо… Как ее встретили, не знаю, не был при том. --">