Татьяна Александровна Павлова - Уинстэнли

Татьяна Павлова УИНСТЭНЛИ

*

Рецензенты:

кандидаты философских наук

Т. Н. Самсонова, А. А. Яковлев

Портрет Уинстэнли, заставки и буквицы —

гравюры Ю. Берковского

На обложке: Английский парламент

и сельскохозяйственные работы,

фрагмент — гравюры XVII века.

© Издательство «Молодая гвардия», 1988 г.

ОТ АВТОРА

О герое этой книги известно очень мало. Мы ничего не знаем даже о его внешности — не сохранилось, а может быть, никогда и не было его портрета; нет и словесного свидетельства о том, как он выглядел. Данные о его детстве, юности, о последних двадцати пяти годах его жизни приходилось собирать по крупицам. Основными фактами биографии служат его трактаты. Но и в них Джерард Уинстэнли был настолько скромен, что о себе писал крайне скупо, почти ничего. Все его существо было поглощено тем великим делом, ради которого он жил, писал, работал, — делом совершенствования человека и его жизни на земле.

И все же о Джерарде Уинстэнли, о пути, который он прошел в этом мире, можно сказать многое. Он жил в переломную, трагическую эпоху Великой английской революции середины XVII века, когда вместе со старым миром ломались и корчились в агонии вековые устои феодального общества — его патриархальный уклад, ценности, идеалы, обычаи. А на смену ему шло новое, не менее жестокое для простых людей царство — буржуазное царство чистогана, царство «наживал из землевладельцев и капиталистов» (Маркс). И личная судьба Уинстэнли, его помыслы и действия, его мечты и разочарования, то, что он любил и ненавидел, — все оказалось тесно переплетенным с событиями первой буржуазной революции европейского масштаба.

То было время, когда идейная жизнь общества, мечты, недовольства, требования, духовные ценности людей, все их миропонимание еще не отделились от средневековых религиозных корней. Заря нового времени едва занималась — начиналось XVII столетие. Чувства и мысли большинства все еще питались религиозной пищей. И протест против отживающего свой век феодального строя тоже выражался в религиозной форме.

Буржуа и новых дворян, приобретавших все больший вес в экономической жизни, не удовлетворяла официальная англиканская церковь. Они становились пуританами (от латинского purus — чистый), сторонниками очищения церкви от католических обрядов и таинств, от власти епископов, от церковных судов. И тем самым они протестовали против политических и социальных устоев. Ведь главой англиканской церкви со времен Генриха VIII был сам король; она же оправдывала, освящала, поддерживала систему феодально-абсолютистской монархии.

Вероучение пуритан основывалось на идеях женевского реформатора Жана Кальвина. Пуритане объявляли основой религии личную веру каждого, а значит, отрицали священную монополию духовенства, которое до сих пор являлось посредником между человеком и богом. В вере все равны — и лорды и простолюдины. Так в религиозной оболочке рождалась идея буржуазного равенства.

Аргументы, образы, мысли, подтверждающие их умонастроения, пуритане черпали из Библии. Она была переведена на английский язык еще в XVI веке; дешевые английские издания, тайно перевозимые из Женевы, имелись почти что в каждом доме. Ветхий завет открывал людям совершенно новый мир; он питал их дух и разум, давал им законы, правила жизни, образы и иллюзии, заражал страстями и сам язык их делал торжественным и значительным. «Кромвель и английский народ, — писал К. Маркс, — воспользовались для своей революции языком, страстями и иллюзиями, заимствованными из Ветхого завета»^[1].

Пуритане отрицали иерархический епископальный строй английской церкви. Во главе церковной общины, считали они, должен стоять не назначенный королем епископ, а избранный мирянами старейшина — пресвитер. Синод, составленный из пресвитеров, образует высшую церковную власть. Зажиточные купцы, финансисты Сити, крупные землевладельцы-джентри, свободные богатые крестьяне-фригольдеры были пресвитерианами — сторонниками умеренных реформ.

Но в конце XVI века в Англии появились люди, которых не --">