Чармиан Лондон - Жизнь Джека Лондона

Чармиан Лондон

Жизнь Джека Лондона

Москва
Берлин
2019

УДК 821.161.1
ББК 83.3(2)
Л76

Лондон, Чармиан
Л76 Жизнь Джека Лондона / Ч. Лондон. – Москва ; Берлин :
Директ-Медиа, 2019. – 180 с.
ISBN 978-5-4499-0231-3
Джек Лондон, один из самых известных и наиболее переводимых американских писателей, называл свою последнюю жену
Чармиан Киттредж «женщина-товарищ», что было в его устах
наивысшей похвалой для женщины. Она обладала писательским
талантом, любила путешествовать, умела боксировать и фехтовать.
Именно Чармиан написана одна из лучших биографических книг о
Дж. Лондоне, в которой перед читателем открываются многие неизвестные стороны жизни писателя и рассказывается о закулисной
стороне его творчества.

УДК 821.161.1
ББК 83.3(2)

ISBN 978-5-4499-0231-3

© Издательство «Директ-Медиа», оформление, 2019

Введение. Первое знакомство
– Мне хочется познакомить тебя с этим замечательным
мальчиком – Джеком Лондоном, – сказала мне как-то весной
1900 года моя тетка с улыбкой в серьезных синих глазах. – Я
хотела бы знать твое мнение о нем.
– Хорошо, – рассеянно ответила я. – Когда же?
– Он будет у меня завтра, хотя, пожалуй, слишком рано
для тебя. Но на днях мы должны встретиться с ним в музее. Я
хочу сфотографировать его в алясских мехах для иллюстрации к моей статье. А потом поведу вас обоих завтракать.
– Вы поведете его завтракать? – возмущенно переспросила я.
– Дорогая, я знаю, у него нет ни одного лишнего цента.
Итак, я угощаю вас обоих завтраком в половине первого. Не
знаю, что ты о нем скажешь, – добавила она неуверенно, – он
так не похож на твоих знакомых.
На следующий день, возвращаясь домой, я столкнулась у
входа с тетей, провожавшей какого-то странного гостя. Гость
был в потертых велосипедных штанах, в шерстяной рубашке
и неописуемом галстуке. В руке он держал старую кепку.
Последовало быстрое знакомство в полутемной передней,
освещенной сквозь цветные стекла лучами заходящего солнца. Затем явно смущенный юноша легко сбежал по ступеням
крыльца, надвинул кепи на густые каштановые кудри и
умчался на велосипеде.
– Это и есть хваленый Джек Лондон? Он не очень-то элегантен, – заметила я.
– Пожалуй, – согласилась тетя. – Но не надо забывать, что
он талант, а для таланта костюм не имеет значения. И потом у
него, наверно, нет другого.
– Но он не единственный талант среди ваших знакомых, –
возразила я, – он только единственный, являющийся в таком
виде.
3

В назначенный день я прямо со службы отправилась в ресторан.
В то время я служила машинисткой и стенографисткой в
крупной торговой фирме в Сан-Франциско. Наше материальное положение не было особенно блестящим. Моя тетка и
приемная мать Нинетта Эймс сотрудничала в журналах, а
муж ее заведовал делами «Оверлендского ежемесячника».
Войдя в ресторан, я сразу увидала невысокую, темноволосую и синеглазую тетю и рядом с ней юношу в мешковатом
сером костюме, купленном в магазине готового платья и
ослепительно новом. На молодом человеке были открытые
туфли, узкий черный галстук и новое кепи. Надо отметить,
что это был первый и последний раз, когда нам довелось видеть Джека Лондона в жилете и крахмальном воротничке.
Первое, что мне бросилось в глаза и запомнилось на многие годы, – это широко раскрытые большие, прямые серые
глаза, скромная, спокойная манера держаться и, главное, довольно большой красивый рот с особыми, глубокими, загнутыми кверху углами. И на всем этом какой-то отпечаток
чистоты, нетронутости, так странно противоречащий слухам
о романтическом, пожалуй, даже сомнительном прошлом
этого широкоплечего, как матрос, двадцатичетырехлетнего
юноши, члена опасной оклендской шайки, пирата, бродяги,
авантюриста-золотоискателя… не говоря уже о тюремном
заключении, которому он был подвергнут. То, что он был деятельным членом Социалистической рабочей партии, меня
не пугало, хотя его социализм был более суров, более воинствен, чем тот, к которому я привыкла дома.
Не помню, о чем мы говорили за завтраком. Помню
только, что он проявил интерес к моей работе, когда узнал,
что я материально независима. Услыхав обращение тети ко
мне, он взглянул на меня в упор и повторил, как бы прислушиваясь:
4

– Чармиан, Чармиан… какое прекрасное имя…
Мы говорили об утреннем посещении музея, о том, как
нашему собеседнику приятно было снова увидеть --">