Алексей Константинович Смирнов - Фабрика здоровья

мошенник!

- Да? А вы осел и негодяй!

Лев, передвигаясь крупными прыжками, выскочил из ординаторской. Встал и доктор. Он побагровел и шваркнул историей о стол. Вышел следом, пригнувши голову. Тюбик лопнул, и теперь поперло.

(обратно)

Дорожно-транспортное происшествие

Скорая Помощь постоянно имеет дело с разными ДТП. И вот какая была история.

Подобрала бригада одну наркотическую женщину. А она захотела. Тепла, понимания, участия и вообще мужика.

- Удовлетвори женщину, - приказал доктор фельдшеру.

Тот стал удовлетворять. Машина едет себе по шоссе. И фельдшер через минуту недовольно говорит:

- Что-то мы ровно едем очень.

- Ты совсем обленился, - сделал ему замечание доктор. Но, конечно, велел шоферу свернуть во двор, где кочки с ухабами. И Скорая Помощь стала кружить по этим ухабам. Тут шофер сообразил:

- А я?

Чего это он, дескать, трясется за просто так. Сытый фельдшер уже отвалился, и доктор послал шофера ему на смену. А сам сел за руль. Шофер расположился, подпрыгивает на кочках, ленивенько удовлетворяет. Доктор объехал два раза вокруг двора. Вдруг, откуда ни возьмись, БИТ: Бригада Интенсивной Терапии. Приехала в один из домов, которые двор образовывали. А в это бригаде были сплошные женщины. Вот они и присмотрелись к Скорой Помощи, которая вела себя непонятно. Каталась по кругу.

Накатали телегу. Фельдшера выгнали. Шофера не тронули, потому что с него и взять нечего, он же шофер. И доктора не тронули. Он за рулем был.

(обратно)

Романенко

Многие сволочи и скоты в душе своей добрые и милые люди. Это все окружающая среда виновата.

Был такой небезызвестный Романенко, философский историк партии научного коммунизма и атеизма. Помогал ковать кадры в нашем медицинском институте. Для Фабрики Здоровья, получается. Однажды он окончательно съехал с катушек и спятил на почве коммунального антисемитизма. Зашумел, попал в газету и телевизор, возглавил богатырское движение и написал книгу. О происках.

Благодаря связям, которые он успел наладить в медицинской среде, его так и не освидетельствовали. Он, однако, сетовал на гонения. И принялся раздаривать свою книгу. Студентам, прямо на занятиях. Жал руку, писал благодарные слова и дарил.

Настолько обезумел, что подарил ее одной девушке Гале с невыносимо ветхозаветной фамилией. А внешность у нее была такая, что можно было еще одну книгу написать на ту же тему. Эта Галя вообще втиралась в доверие. Ее один светозар невнимательно трахнул, а она ему потом руку поцеловала. И вот их глаза встретились. Оловянные Романенко и ее, ветхозаветные и печальные.

Романенко рукопожал Галю. И написал ей: "Товарищу по борьбе, в трудную для автора минуту". А вы говорите.

(обратно)

Расёмон

Моя маменька в свое время была председателем товарищеского суда. Судили санитарок. Они писали объяснительные. Например:

"Мы купили бутылку вина, пришли домой и стали танцевать. Пришла его первая жена. Я открыла дверь, а она ударила меня туфлей по голове. Тогда он сказал мне одевайся и подал мне трусы. Я вышла во двор и бросила в окно камень, но это оказалось чужое окно, поэтому мне пришлось разбить второе. А теперь мы все помирились и претензий не имеем".

Первая жена описывает события иначе. Получается расёмон:

"Я пришла и застала их на диване. И она стала мне показывать разные позы".

(обратно)

Месть и закон

Вот еще немножко о товарищеском суде в родильном доме. Дела давно минувших дней.

Приехала однажды комиссия всех проверять и нашла там сифилис у Надьки 53-х лет. Почему-то удивились и начали проверять уже по-настоящему всех. Нашли еще один сифилис, у Тоньки, но уже 19-ти лет. Надька была санитарка, а Тонька была медсестра.

Надели резиновые перчатки, спрыснулись одеколоном, взяли Надьку и Тоньку за провинившиеся места и стали пытать. Не успели еще засунуть Тоньке испанский сапог, как она набросала список половых друзей: 21 человек. Это которых она помнила. В первом и последнем приближении с их стороны. Я думаю, командира и комиссара она не выдала.

Потом Тонька, Надька и Один Их Друг собрались у Тоньки. Что позволило Тоньке наконец-то ударить Друга ножом. За дальнейшую эстафету сифилиса. Окровавленного Друга свезли на заслуженное комплексное лечение, а Тоньке устроили товарищеский суд Линча.

Были вопросы: почему же просто товарищеский? За такие-то достижения. Набился полный конференц-зал. Раз уж суд товарищеский, позвали тамбовского волка. --">