Коллектив авторов , Василий Васильевич Зеньковский - Дети-эмигранты. Живые голоса первой русской волны эмиграции 1918-1924

мальчикам всех классов – 15 %. По отношению к мальчикам начиная с 4-го класса – 23 %, и если, наконец, взять только 5-й, 6-й, 7-й и 8-й классы, то мы получим 27 %.

Четвертый класс избран в этом отношении как исходный по следующим соображениям. Большинство детей выехало с родителями или с учебными заведениями в 1920 г. В большинстве учебных заведений анкета была произведена в 1924 г. Таким образом, промежуток между переживаниями детей и описанием этих переживаний равняется четырем годам. Этот срок надо все время иметь в виду при дальнейшем ознакомлении с излагаемым мной материалом. Пишут юноши, но воспоминания касаются детей. Воспоминания относятся к 1917–1920 гг. Если принять возраст учащихся в 4-м классе 15–16 лет (несколько преувеличенно), то для вспоминаемого детьми периода он будет: для 15 лет – 8–11 лет, для 16—9–12 лет. И действительно, дети с 11–12 лет уже принимали участие в вооруженной борьбе, почему и пришлось взять 4-й класс как исходный. Вот несколько свидетельств самих авторов (несколько из сотен). Обычно возраст цитируемых авторов приходилось устанавливать косвенно ^[11].

«Мобилизации никакой не было, но все кадеты, гимназисты шли добровольно в армию» ^[12].

«Я рвался на фронт отомстить за поруганную Россию. Два раза убегал, но меня ловили и привозили обратно. Как я был рад и счастлив, когда мать благословила меня».

«Мне было 12 лет. Я плакал, умолял, рвался всей душой, прося брата взять меня с собой, и когда мои просьбы не были уважены, решился сам бежать на фронт защищать Россию, Дон».

«Я, одиннадцатилетний мальчик, долго ходил из части в часть, стараясь записаться в полк».

«Мне было 11 лет, я был записан в конвой, одет в форму, с маленьким карабином за плечами… Встретил старого генерала, хотел, как всегда, стать во фронт, но поскользнулся и упал, ударившись спиной о затвор».

«Я кадет 2-го класса поступил в отряд, но, увы, меня назначают в конвой Главнокомандующего».

«В скором времени мне удалось уйти из дома и поступить в один из полков… Но после трех месяцев боевой жизни меня отыскали родители и заставили поехать в корпус».

«Видя родину в море крови, я не мог продолжать свое прямое дело – учение, и с винтовкой в руках пошел я с отрядом белых биться за честь и за благо России».

Вот свидетельство сестер, возраст братьев неизвестен.

«Коля тогда был еще совсем мальчик, но и то пошел сражаться за родину, и мама ему позволила».

«Папа и мама просили его остаться, так как он был еще мальчиком. Но ничто не могло остановить его. О, как я завидовала ему… Настал день отъезда. Брат радостный, веселый, как никогда, что он идет защищать свою родину, прощался с нами. Никогда не забуду это ясное, правдивое лицо, такое мужественное и красивое… Я видела его в последний раз».

Надо, однако, считать приводимую мной цифру участия детей в рядах белых армий недостаточной, т. к., во‐первых, все же возможны неупоминания (есть сочинения, представляющие чистые рассуждения), во‐вторых, для настоящей работы важно не участие в рядах армии, а участие в активной борьбе, хотя бы и в течение короткого периода или в виде единичного эпизода, но неупоминания об этом могут встречаться чаще. Формы этой внеармейской борьбы разнообразны. Это и борьба целых станиц, рассказы о которой многочисленны, и партизанские отряды, и индивидуальные действия, и даже белые ученические организации. Вот свидетельства самих авторов.

«Образовались партизанские отряды, в которые пошла исключительно молодежь».

Мальчик-казак, оставшись при большевиках в станице, сообщает о своем «занятии»:

«Я утаскивал целые ящики (с патронами) и спускал под яр в балку».

«В *** собрался кружок молодежи, работавшей против большевиков. Приходилось осторожно пробираться по городу и расклеивать прокламации против большевиков, подкупать красноармейцев у чрезвычаек и доставлять возможность бегства офицерам».

Таким образом, вышеуказанная мной цифра нахождения в армии должна быть значительно увеличена.

Вот весь тот цифровой материал, который удалось извлечь из детских сочинений.

Но прежде чем переходить к дальнейшему изложению, необходимо остановиться на одном вопросе: каково было отношение детей к заданной им работе, насколько добросовестно они к ней отнеслись и, наконец, насколько для них самих выполнение ее явилось удовлетворением какой-то внутренней потребности? На все эти --">