Александр Евгеньевич Куланов - Обратная сторона Японии

Александр Куланов Обратная сторона Японии

– Уехать. Как можно дальше!

– Куда?

– В Японию. Дальше некуда…

Из к/ф «Турецкий гамбит»

Никакая часть настоящего издания ни в каких целях не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, будь то электронные или механические, включая фотокопирование и запись на магнитный носитель, если на это нет письменного разрешения ООО «Издательство «Эксмо».

От автора

Самое обычное определение, которое дают наши туристы Японии, вернувшись оттуда, – «Другая планета». Банально, но так и есть: Япония – отдельная планета на Земле. Маленькая планетка, густо населенная народом, который порой похож на «зеленых человечков», но тщательно маскируется под «таких, как все», непознаваем, непредсказуем и жутко интересен.

Больше всего японские «инопланетяне» любят заниматься собой. Оттого у них на планете все очень неплохо – на привычный нам постсоветский взгляд: чисто на улицах и густо в магазинах. Самый страшный шок наши люди испытывали, приехав из Японии в конце 1980-х годов – во время перестройки, когда вернувшимся уже не рекомендовалось забыть, как нелепый сон, свое пребывание в японском космосе и можно было вслух говорить все, что об этом думаешь. Сказать удавалось немногое. За исключением многостраничной «Ветки сакуры», самым, пожалуй, распространенным отзывом о Японии было краткое, но емкое «Нет слов!». Для многих «инопланетных» реалий слов не находилось не только в словарике советского человека, но и в больших словарях русского языка – тех, что с позолоченными корешками. Это естественно: незнакомы реалии – нет определений для них. В лучшем положении оказались те, кто привык довольствоваться краткой словарной формой и яркими образами, – поэты и писатели-сатирики. Их планета Япония отправилась по сто лет назад ею же самой определенной орбите привычных стереотипов: через гейш и самураев к роботам и панасоникам. Разница была только в степени восторженности: Михаил Михайлович Жванецкий, вернувшись из Токио, вскричал: «Простите меня за то, что я был, а вы не были в Японии!», а Игорь Моисеич Иртеньев лишь грустно рассказал о невозможном:

Там видео в каждой квартире,

Там на нос по десять «Тойот».

Там сделать решил харакири,

Бери себе меч – и вперед.

Еще там у них император,

Проснувшись, является вдруг,

На нем треугольная шляпа

И серый японский сюртук.

И пусть там бывает цунами –

Японский народный потоп,

Но я вам скажу между нами,

Что все у японцев тип-топ.

Я зависти к ним не питаю,

Но все же обидно подчас,

Что нам до них – как до Китая,

А им – как до лампы до нас.

Однако время шло, и с каждым годом отбор в «космонавты» становился все демократичнее (если были деньги, других конкурсов на поездку в Японию уже можно было не проходить), все больше российских тружеников отправлялось на прежде почти недоступную планету. Поехали в Японию и наши ученые, и наши девушки. И первые, и вторые старались обратно если и возвращаться, то только в качестве космических туристов: прилетел на Родину, увидел, всплакнул, и все, все – обратно, домой, в Токио! Рассказывали о своей жизни скупо, хотя показывали много красивых фотографий цветущей сакуры, ночной рекламы и дневных небоскребов.

За двадцать лет свободы получилось, что вроде и ездим в Японию много (не все, но в целом), и книжек японских, да и наших про нее написано столько, что можно библиотеку «инопланетную» составить, а все про одно и то же: как им хорошо на свете живется, какие они умницы-трудоголики, да про то, что по количеству мобильных телефонов на душу школьников Япония впереди всех.

Не избежал соблазна и я: попав в Японию впервые на неделю, я год отходил от шока; следующая поездка заставила меня взяться за перо, очередная подвела к мысли о том, что не все еще описано в наших книжках, а уж следующая – долгая, как сама жизнь (что в этом удивительного – ведь Эйнштейн доказал, что время на разных планетах бежит по-разному), усадила меня за компьютер.

Я долго думал о том, как собрать воедино разрозненные записки о том, что увидел в Японии. Понятно было, как книжка будет называться – выражение «обратная сторона Японии» я услышал несколько лет назад от своего знакомого, но нужен был какой-то скелет, на которой мне предстояло нанизать мясо своих статей, сухожилия размышлений и оголенные --">