Уоррен Хинкл , Уильям Тернер - Рыба красного цвета. История одной тайной войны

изгнании. Впервые в жизни у них появилось что-то общее. Ненависть. Ее объектом стал диктатор Фульхенсио Батиста, этот кубинский Калигула, бывший армейский сержант, который правил их райским островом силой оружия и превратил его и камеру пыток. Оба дали обет уничтожить чудовище, изувечившее жемчужину Антильских островов. Борьбе с Батистой Фидель Кастро поклялся отдать свою жизнь, а Карлос Прио — свое состояние.

Оба были не в ладах с властями. Над Прио висело обвинительное заключение, предъявленное в суде Майами в связи с нарушениями закона о нейтралитете США: он контрабандой доставлял на Кубу оружие с именем Батисты на патронах. Что касается Кастро, то он жил в Мексике, как в западне. В свое время мексиканцы уже подвергали его аресту и изъяли все оружие, когда застали за обучением кубинских отрядов вторжения близ Мехико у вулкана Попокатепетль. Кастро рвался осуществить высадку на Кубу до того, как мексиканцы снова доберутся до него. Ему было до тошноты противно обращаться к Прио, но он нуждался в деньгах. Причем настолько сильно, что решился пробраться в США нелегальным маршрутом мексиканских батраков — через Рио-Гранде. Визу на въезд в Соединенные Штаты молодой революционер получить не мог, а бывшему президенту не позволяло покинуть их пределы ждавшее судебного разбирательства обвинительное заключение. Встреча в Мак-Аллене была своего рода компромиссом, хотя Кастро прекрасно понимал, что именно ему придется первому сделать решительный шаг навстречу. Но когда речь шла о революции, он забывал о гордости. И все же существовали пределы уступок бывшему противнику, который в случае победы революции вновь, несомненно, станет врагом. Попрошайничать Кастро не станет, но просить будет. Если Париж стоил мессы, то Гавана стоила купания.

Разница между кубинцами была не просто внешней. В настоящий момент изгнание и прочие беды вроде бы сблизили их, но они отличались друг от друга так же сильно, как горожанин от селянина, искушенный от простака, а изобилие от нищеты.

Фидель Кастро был рожден, чтобы занять привилегированное положение, но он отказался от пего. В годы возмужания юный революционер тщетно пытался сохранить постепенно тающее уважение к буржуазным свободам и в то же время служить делу пролетарской революции в стране, где большинство деревенской детворы страдало от голода и болезней, на богатейшем острове, ресурсы которого полностью выкачивались иностранными хозяевами.

Подобно Фиделю, Прио с пеленок предназначалось вкушать изысканные яства богачей, и он не изменил своим тонким вкусам. Прио стал президентом, что отвечало его натуре, складу души. Он создал кубинский Камелот^[1] для тех, кому это было по карману, и мечтал свергнуть Батисту лишь для того, чтобы снова вернуться в свое любимое имение «Чата», где устроил рай в миниатюре. В «Чате», на многие мили окруженной зарослями бугенвилей, гардении, гибискусов и роз, были и трепещущие радугой фонтаны, и мраморные полы, и собственная парикмахерская на шесть кресел. Искусственный водопад с грохотом обрушивался в самый глубокий на Кубе плавательный бассейн, за обеденные столы могли усесться сотни гостей, а дайкири^[2] лился рекой. Прио держал скаковых лошадей. он разводил бойцовых петухов, отдаваясь этой страсти до такой степени, что если на состязаниях голубая лента доставалась чужому петуху, то на следующее утро злополучную птицу, как правило, обнаруживали со свернутой шеей.

До того как Батиста захватил власть в свои руки, страной в течение восьми лет правила партия аутентиков — партия Прио. Аутентики были ставленниками привилегированных кругов, и никого из них, похоже, это не смущало. Взяточничество и коррупция достигли поразительного размаха. В государственной казне перевелась даже моль. Никогда ещё в истории западной демократии не отнималось так много у столь широких слоев ради выгоды столь малочисленной горстки богачей.

К моменту, когда срок президентства Прио был неожиданно оборван переворотом Батисты 10 марта 1952 года, он стал баснословно богат. Размеры его состояния оценивались по-разному — от 50 до 100 миллионов долларов. Ходило много слухов о том, каким образом тот «верный сын» Кубы сумел скопить такие богатства за недолгий срок служения обществу в качестве сенатора и четырехлетнего пребывания на посту президента Республики Куба, получая всего 25 тысяч долларов в год. Согласно одной из версий, которая была --">