Олег Александрович Феофанов - Шпионаж ради бизнеса

Олег Феофанов Шпионаж ради бизнеса

Кража на 17-й стрит

Рассвет разбавляет жидким туманом черноту ночи в глубоких каньонах Нью-Йорка. Серое небо подкрашено огнями негаснущих реклам. Войлочный клубок солнца прыгает по ступенькам небоскребов.

Еще рано. Но в маленькой лаборатории на 17-й стрит толпятся люди. Поблескивают пробирки, колбы и трубочки, опутавшие лабораторию стеклянной паутиной. Уму непостижимо, как грузные полицейские ухитряются двигаться в этой тонкой и хрупкой путанице.

Один из них записывает что-то в блокнот, другой прикладывает листы бумаги к ручкам шкафчиков, к краю стола — ищет отпечатки пальцев.

У окна за столиком с микроскопами сидит пожилой человек. Это президент компании, которой принадлежит лаборатория. Он сжимает голову руками и смотрит сквозь стекло, туда, где светится реклама кока-колы. Извивающиеся буквы похожи на вибрионов холеры, увеличенных гигантским микроскопом. В глазах президента компании — отчаяние.

Полицейские ворошат страницы, осыпанные буквами и цифрами. Их много. Только нет последних листов с формулами нового антибиотика.

Эти формулы дороже бриллиантов.

Они стоят миллионы долларов.

Их унесли грабители.

Есть ли жизнь на Марсе? И что нового у Форда?

Эта гостиница в городе Дирборн, штат Мичиган, ничем не примечательна. В Соединенных Штатах тысячи таких отелей. Суета на первом этаже. Газетные киоски, киоск с сигаретами и сувенирами. За стеклянными барьерчиками вышколенные администраторы. У лифтов замерли портье, готовые кинуться и вцепиться в ваши чемоданы.

Но выше этажом — безлюдные коридоры, шеренги тихих, будто необитаемых комнат. Бесшумно скользят лифты, доносится гул пылесоса, тихий говор кастелянш.

Войдите в любой номер, и вы узнаете, как обставлены все другие номера этой гостиницы. Небольшая передняя, туалет, деревянная кровать, застланная розовым покрывалом, на низеньком столике — телефон. В углу — телевизор с разинутой щелью для двадцатипятицентовых монет. Бросьте четвертак — и к вам в комнату ворвутся ковбои, сыщики, голливудские дивы, гангстеры и, конечно, дикторы, бархатными голосами прославляющие «лучший в мире плавленый сыр фирмы «Крафт»» и «лучшее в мире слабительное — «Экс-лэкс»».

Обычно из номеров уходят утром и возвращаются только вечером. Но вот номер на десятом, последнем этаже. На ручке двери — картонка с отпечатанной надписью: «Ду нот дистерб» — «Не беспокоить». Давайте нарушим принятое здесь правило и войдем в номер. Он несколько необычен. В центре комнаты на тяжелом штативе установлен киноаппарат с похожим на миномет телеобъективом. Наверно, с помощью такого аппарата можно было бы выяснить наконец, есть ли жизнь на Марсе. Но не Марс интересует двух мужчин, дежурящих у киноаппарата. Дуло их объектива наведено не вверх, а вниз, туда, где за высоким глухим забором носятся по мотодрому новые, еще не выпущенные в продажу автомобили компании «Форд»…

Господа! Посмотрите на мои пальцы…

— Господа студенты, — говорит, оклабившись, Татсуо Фуруйа, — вы сейчас увидите любопытную вещь. Мне бы хотелось, чтобы вы сосредоточили свое внимание и запомнили то, что я вам покажу… Это пригодится в вашей будущей работе, и вы вспомните добрым словом старого Фуруйа…

Господа студенты сидят за длинными столами в комнате большого дома на окраине Токио и прилежно слушают своего преподавателя — Татсуо Фуруйа, раскрывающего им черную магию своей профессии.

Его слегка ожиревшее тело упаковано в безукоризненный темный костюм, но если вы присмотритесь, вам почему-то покажется, что на этом гражданском костюме не хватает погонов — выдает военная выправка и постоянная настороженность в глазах, спрятанных за большие очки.

О, этот самурай знает много! Еще бы, во время минувшей войны он был начальником японской разведки в Шанхае.

— …Итак, джентльмены, я прошу вас посмотреть сюда…

Татсуо Фуруйа показывает им небольшой чертеж.

— Теперь смотрите внимательно. Я беру тампон из ваты, смачиваю его вот этой жидкостью.

Фуруйа достает из стола пузырек и опрокидывает в ватный тампон.

— Теперь я смазываю этим тампоном чертеж. Вы видите, прошла лишь минута, и чертеж совершенно сухой. Но посмотрите, что будет дальше.

Фуруйа прикасается пальцами к той части чертежа, которая была смочена составом, и показывает пальцы студентам. На пальцах — --">