Юрий Пузиков - Это не оппозиция, это грантососы! (без илл.)

Юрий Пузиков Это не оппозиция, это грантососы!

— На днях ты был в чешском МВД и сдал документ с чешским видом на жительство. Как это происходило?

— Пришёл. Говорю: «Заберите паспорт, я не хочу его, дайте мне бумажку, что я паспорт сдал и следующим моим шагом будет «стоп-азил»^[1]. Заберите, иначе отдам его первому наряду полиции». Молча забрали.

— Давай сначала. Когда ты в Чехию приехал и когда получил статус беженца?

— Я приехал в 1998 году, 28 июля. По договорённости с чешской Федерацией анархистов, был участником 10-го съезда ЧСАФ^[2] и 2-го съезда ФСА^[3], принимал участие в «стрит-парти» 1998—1999 гг.^[4] На сквоте «Милада»^[5] жил фактически с самого начала и до осени 2001 года. Правда, мне дважды отказывали в убежище, потому что я типа экстремист. Но я написал протест на имя министра. Тогда ещё министром был социал-демократ Вацлав Грулих. А ещё у меня были с собой белорусские ходатайства от Шарецкого^[6], Лебедько^[7], Михалевича^[8], Гриба^[9], от всего политического бомонда.

— От оппозиционеров?

— Сейчас это уже оппозиция.

— А в то время?

— Тоже оппозиция. Но Шарецкий был председателем парламента.

— Зачем он тогда подписал бумаги?

— А он выехал из страны чуть ли не следом за мной. Это было ходатайство, письмишко такое в Чехию: мол, просим помочь, иначе всем плохо будет, всех посадят, а я ценный кадр, знаю много чего. И это подписали все политические партии на уровне председателей, заместителей председателей. Все поставили подписи и печати. Лебедько был в то время председателем комиссии по международным делам. И я сюда с этим приехал, а чехи мне отказали.

— Действительно, какая выгода чехам брать к себе такого «ценного кадра»?

— Министр в итоге проигнорировал все эти полицейские отказы, аннулировал решение полиции первой инстанции, вернул дело на рассмотрение и добавил, что в принципе не согласен с подходом к рассмотрению моего дела. И через две недели мне выдали паспорт. Это случилось 6 января.

— На каком основании?

— Меня признали политическим беженцем.

— Что ты успел такого политического наделать?

— Занимался издательством. Обслуживал избирательные кампании всей оппозиции, печатал листовки, издавал газеты «За волю»^[10], «Лукашенковская правда»^[11]. Записывал в своей студии альбомы известных белорусских бардов, например Андрея Мельникова^[12]. Среди шумных акций был «Концерт на балконе».

— А теперь ты возвращаешься. Почему?

— Главное основание, почему я отсюда уезжаю, которое я сформулировал и для себя, и для остальных белорусов, звучит так: я не хочу, чтобы моё имя вспоминали рядом с этим дерьмом.

— С каким?

— С оппозицией. К оппозиции в Белоруссии уже очень однозначное отношение, очень негативное. А к тем, кто здесь, в Праге, окопался, ещё хуже.

— С чьей стороны?

— Со стороны людей, абсолютно нормального большинства. Можно зайти на любой газетный форум, почитать отзывы. Я не хочу, чтобы моё имя полоскали рядом с ними.

— Чем же они так, в твоём понимании, дискредитировали себя?

— Можем начать с того же «Молодого фронта», который в этом году с Бандерой по Минску прошёлся^[13].

— Организация «Молодой фронт», которая зарегистрирована в Чехии?

— Да. Общественные организации не имеют права заниматься политической деятельностью. Регистрация молодёжных и международных организаций проходит по другим законам. «Молодой фронт» действует здесь как библиотека. А в Белоруссии они занимаются активной политической экстремистской деятельностью.

Я надеюсь, что ещё в Чехии успею подать в полицию заявление, что они мошенники. Если нет, значит, их в Белоруссии будут судить.

— Марши организуют?

— Да, ссылаются на то, они и международная, и политическая, и молодёжная организация. Ну, поеду и буду решать там вот этот вопрос. Отсюда никто не слышит. В прокуратуру схожу, у меня там есть знакомые. Буду их там как-то закрывать.

— Они там очень активны?

— Они очень активны. Это как бы молодёжное крыло Христианских демократов, нашего БНФ. Это самая худшая секта, которую я встречал, и с ними надо бороться.

— Как так получилось, что ты сам был в оппозиции, а теперь собираешься с оппозицией бороться?

— Я не буду бороться с оппозицией. Я буду бороться с сектантами. Это вредители.

— Но ты же говоришь, что они практически все такие в Праге. Где же тогда настоящая --">