Юрий Михайлович Агеев - Кавалер Золотой Шпоры

Юрий Агеев КАВАЛЕР ЗОЛОТОЙ ШПОРЫ

«Какая глубина! Какая смелость и какая стройность!»

А.С. Пушкин

Маленький Вольфганг задремал, привалившись правым боком к стенке клавесина. Непонятно, как он не свалился с высокого табурета с подложенной, к тому же, пышной подушкой? — четырёхлетнему человечку явно не хватало роста для такого взрослого занятия, как игра на клавишном инструменте.

Моцарту снился сон, и сон был волшебным, но понятным это стало не сразу. Откуда-то с потолка на крышку спрыгнул сверчок, крупный, чёрный, с зеленоватым отливом. Отвращения он не вызвал, наоборот: малыш с интересом разглядывал гостя с длинными усами и туловищем, похожим на концертный фрак, если немного прищурить глаза.

Сверчок подвигался взад-вперёд по крышке, как бы проверяя её надёжность, затем встал на задние лапки, извлёк из складок фрака малюсенькую скрипочку, взмахнул смычком-соломинкой и заиграл. Что это была за музыка! В ней сочетались безмятежная радость и щемящая грусть, спокойствие и страстное стремление, отчаянье и надежда, отрешённость и нежность.

Никогда ещё не слышал Вольфганг такой прелестной мелодии. Проснулся он от прикосновения отцовской руки, и, когда отец относил его в спальню, мальчику показалось, что на полированной крышке клавесина лежит, оброненный сверчком, смычок-соломинка.

С той поры Моцарту открылись многие тайны музыки, он легко различал звучание нот и за час выучивал самые сложнейшие музыкальные пьесы. Что же касается техники игры на различных инструментах, то здесь он опередил всех известных виртуозов своего времени. И всё благодаря тому, что волшебная мелодия сверчка не исчезла из памяти, но осталась с Моцартом до конца его дней. Так гласит легенда. Но если обратиться к реальным фактам биографии Вольфганга Амадея Моцарта, они превзойдут, пожалуй, самый искусный вымысел, ибо настоящие сказки пишет сама жизнь.

Великий австрийский композитор родился в Зальцбурге 27 января 1756 года в семье вицекапельмейстера Леопольда Моцарта. С младенчества Вольфганга влекло к музыке. Он капризничал, если его уводили из дома, когда отец разучивал то или иное произведение. Мелодии буквально завораживали его, он мог часами сидеть у клавесина, вслушиваясь в игру отца или старшей сестры, пока однажды самостоятельно не проиграл, без малейшей ошибки, фрагмент понравившегося музыкального произведения. Моцарту было тогда три года.

В отличии от отца другого гения — Никколо Паганини, Леопольд Моцарт никогда не принуждал детей заниматься музыкой под страхом наказания. Учёба порой напоминала одну из детских забав, любовь к музыке была искренней.

В пять лет Вольфганг начал сочинять музыку, а в шесть совершил первую концертную поездку в Мюнхен и Вену. Был хорошо принят при дворе императора Франца I-го и Марии Терезии. Венская знать наперебой приглашала чудо-ребёнка в свои гостиные и щедро оплачивала концерты.

С этого времени жизнь юного Моцарта — переезды из города в город, от княжества к княжеству. Он концертирует в Бельгии, Франции, Англии, Голландии, Швейцарии. В Париже публикуются его первые музыкальные произведения. В 14 лет он становится академиком Болонской музыкальной академии, а в 15 — академиком Веронской академии. В 16 лет Папа Римский вручает Вольфгангу орден Рыцаря Золотой шпоры — высшую награду, дающую право дворянства.

Если задаться целью определить гениальность Моцарта, раскрывшуюся в столь раннем возрасте, можно объяснить её весьма просто: ежедневное, ежечасное усвоение и шлифование музыкального материала, отличная память, не столько труд, сколько увлечённость, переходящая в жизнь в мире гармоничных звуков. Такое последовательное служение выбранному пути в искусстве до сих пор доступно лишь немногим.

Покоя музыкант больше уже не испытывал, его нервная система была напряжена так же, как и струны скрипки — утомительные концерты, ошеломляющая слава, происки завистников, незаслуженные обиды, посягательство на личную свободу, непонимание — вот пища для эмоционального накала его сочинений. Современный немецкий дирижёр Бруно Вальтер объяснял музыкантам, как нужно исполнять произведения Моцарта: «Это надо играть весело, очень весело. Так весело, чтобы все плакали». Вот она, та мера жизненности, истинности музыки, когда путь между счастьем и трагедией настолько узок, что понять и пройти его могут лишь --">