Александр Николаевич Тарасов , Наталия Аркадьевна Бабасян - «Кто Ты? А я епископ!..»

им же взносов... Подобные финансовые мероприятия епископ подкреплял своим любимым выражением: “Деньги — это кровь Церкви”» (из рапорта настоятеля Михаило-Архангельской церкви г. Кушвы иерея Димитрия Меньшикова).

«На богослужениях Владыка не воздержан, ругается и кричит на братию монастыря по самым пустяковым поводам. Как-то раз, служа в обители, священнослужители, находящиеся в алтаре, как ему показалось, совершенно не знают архиерейской службы, и он нам запретил читать Святое Евангелие, молитвы и духовные книги до Святой Пасхи (до которой было еще полгода), а велел читать лишь архиерейскую службу» (из рапорта духовного собора Верхотурского Свято-Николаевского монастыря).

«К епископу подошла пожилая женщина с мальчиком. Она обратилась к владыке с просьбой, чтобы он благословил ее больного внука и помолился за него. Владыка, будучи уже в очень сильном состоянии опьянения, благословил ребенка, после чего положил на него руки и, подняв лицо свое кверху, стал громко кричать слова молитвы, если это возможно назвать молитвой... Потом епископ Никон, громко, истерично крича, заключил, что ребенок исцелился» (из рапорта настоятеля храма во имя свв. Зосимы и Савватия иерея Александра Уракова). «И трезвый, и пьяный владыка Никон мог оскорбить любого священника матом и даже ударить. Однажды, пьяный, в присутствии нескольких высших военных чинов, он неожиданно изо всей силы ударил меня под дых, а мне уже за 50 лет, так что я едва устоял на ногах. Когда я пришел в себя, то услышал, как какой-то генерал сказал владыке: “Владыка, что вы делаете?” И добавил: “Если бы я так ударил подчиненного мне, даже лейтенанта, то уверен, немедленно получил бы сдачу”. Владыка сказал: “Я этих сук-попов еще не так буду бить”» (из рапорта митрофорного протоиерея Христо-Рождественского храма Екатеринбурга Владимира Зязева).

«В сентябре 1997 года меня с другими учащимися ЕЕДУ [духовного училища] привезли для работ в Епархиальное управление, откуда меня и несколько других учащихся привезли на дачу Епископа Никона, якобы для работ, там нас поили водкой, водили в баню с бассейном, показывали видеофильмы. Потом приехал владыка Никон и пошел в баню с неким Александром... Александр пришел из бани и позвал меня с собой в баню... там я увидел совершенно голого архиерея... Потом мы с ним пошли в его покои. Там он целовал меня, а потом он сказал, что будет исполнять роль женщины и чтобы я переспал с ним. Я исполнил его желание и лег с ним» (из рапорта бывшего учащегося Екатеринбургского Епархиального духовного училища Дмитрия Романова).

Под каждым рапортом, кроме подписи, можно прочесть: «Готов свидетельствовать за свои слова перед Святым Крестом и Евангелием». Перед отъездом комиссии с клириков было взято обещание приостановить борьбу с епископом до решения Священного Синода. На февральском заседании Синода вопрос о екатеринбургской епархии рассмотрен не был, и в марте в адрес Патриарха и Синода была направлена внушительная жалоба за 108 подписями, 53 из которых принадлежат духовенству.

«Возвратившись из Москвы после празднования семидесятилетнего юбилея Его Святейшества, владыка Никон заявил духовенству, что его простили и оставили на кафедре. Не имея возможности узнать, соответствуют ли действительности его слова, мы были охвачены сильнейшим смущением», — мотивировали обращение к Святейшему подписанты. В письме коротко были перечислены свидетельства безнравственного поведения епископа, в том числе и те факты святотатства, о которых ранее не сообщалось.

«Об этом особенно страшно говорить, и поэтому мы раньше умалчивали об этом случае. Будучи совершенно пьяным, владыка Никон плеснул водкой вверх и, обращаясь к Богу, говорил приблизительно следующее: “Кто Ты? А я епископ!”»

Авторы письма также обвинили правящего архиерея в клевете на Патриарха, так как епископ утверждал, что Святейший давно знает, что владыка Никон — «голубой», но ничего ему не сделает, и посетовали на появившиеся в их адрес обвинения в раскопе. «Жалоба Высшему Священноначалию стала отныне признаком раскола. И это потому, что мы не желаем смириться с пребыванием на архиерейской кафедре богохульника и содомита, как бы второго митрополита Зосимы» ^[2], — написали они в обращении, отдельно подчеркнув свою решимость бороться до конца — «и не за свои места и положение, а за удаление из тела Церкви Екатеринбургской епархии раковой опухоли педерастии и --">