Екатерина Риз - Научи меня плохому

Екатерина Риз «Научи меня плохому»

Андрей Жданов смотрел на свою помощницу, щурился, и никак не мог до конца осознать то, что она ему говорила. Катя Пушкарёва сидела перед ним, выглядела, как обычно: гладкая причёска, старомодные очки, костюм… непонятный костюм. Она привычно поджимала губы, чуть хмурилась от смущения, на щеках горел лихорадочный румянец, было заметно, что ей не по себе, но она продолжала говорить, сжимала маленькую ручку в кулачок, а взгляд непоколебимый. Это-то Жданова и пугало. Она не шутила.

— Что ты сделала? — спросил он, в момент позабыв, что не смотря на несколько месяцев работы бок о бок и некоторые объединяющие их личные обстоятельства, они всё ещё на «вы». Но когда она сказала то, что сказала…

— Я переписала «Зималетто» и все активы компании на Зорькина.

— Катя, ты что?.. Не спросив меня?!

Она упрямо вскинула подбородок.

— Я не обязана была…

— Да ты с ума сошла! — Андрей вскочил и устрашающе навис над хрупкой девушкой.

Самый ужас ситуации состоял в том, что ещё пару дней назад они всерьёз раздумывали над тем, что ситуация в «Зималетто» выправилась настолько, что можно начать задумываться о том, чтобы вернуть компанию в руки истинных владельцев. То есть, в его, Андрея Жданова, руки. Кризис закончился, они благополучно вырулили из щекотливой ситуации, и им даже удалось избежать позорного разоблачения. Хотя, как они смогли это сделать, для Андрея, наверное, навсегда останется загадкой. Кто-то наверху сжалился над ними, раз они не попались, не опозорили «Зималетто», не сели в тюрьму и не сошли с ума от нервотрёпки и перенапряжения. Кредиты благополучно возвращались, коллекции продавались, и компания давала стабильный доход. Всё было хорошо, и Жданов даже спать спокойно стал. Мечтал о том дне, когда они подпишут документы, он вернёт себе семейный бизнес, и сможет вдохнуть полной грудью. Он смотрел на Катю, и мысленно превозносил до небес её профессионализм, мудрость, терпение, и, главное, верность. Это всё было ещё вчера. Да что там вчера? Ещё сегодня утром, ещё час назад. А вот сейчас эта девочка, которой он всецело доверял, сидит напротив, и спокойным голосом извещает его, что она подарила его компанию — его компанию! — чужому человеку. Просто взяла и отдала, а он, Жданов, по всей видимости, идиот.

Андрей в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Если ты завтра же всё не исправишь, я…

Катя вдруг посмотрела ему прямо в глаза и холодно поинтересовалась:

— Что?

Он в первый момент растерялся, потом с такой силой сжал челюсти, что желваки заходили.

— Катя, ты понимаешь, что творишь?

— Да. — Она кивнула совершенно спокойно, но Андрей всё-таки заметил тень сомнения, проскользнувшую в её взгляде. Пушкарёва поправила очки на носу, облизала губы. — Я всё верну вам, Андрей Палыч, — сказала она через пару секунду. — Но мне кое-что нужно взамен.

Жданов замер перед ней, сунув одну руку в карман брюк. Подозрительно прищурился.

— Что? — Головой качнул, не веря своему же предположению. — Деньги? Катя…

— Нет, не деньги.

Она тоже сжала руку в кулак. Андрей заметил это, Катя судорожно смяла в руке ткань своей юбки, а потом вдруг усмехнулась. Не весело, даже немного угрожающе. И вот тогда сказала:

— Ты на мне женишься, и тогда получишь всё назад. Подарок… к свадьбе.

Жданов моргнул.

— Что?

Пушкарёва вдруг тоже вскочила, в первый момент отвернулась от него, а потом посмотрела, и на её губах расцвела улыбка. Не слишком довольная, но уверенная.

— Женишься.

Андрей помолчал, потом фыркнул.

— Ты с Малиновским, что ли, сговорилась? — Он на всякий случай оглядел углы своего кабинета, всерьёз надеясь увидеть камеру. Потом на Катю посмотрел, они ненадолго замерли друг перед другом, и Андрей вновь ощутил тревогу. — Ты не можешь всерьёз мне это говорить.

— Почему? — За дверью кабинета послышался громкий голос Клочковой, она, кажется, что-то выговаривала припозднившемуся с корреспонденцией Фёдору, и Катя невольно понизила голос, умоляя себя не отводить от Андрея глаз. Она должна выдержать его взгляд, просто обязана, иначе её шантаж — а это именно шантаж! — будет выглядеть жалко. И она сама станет жалкой, и в дальнейшем Андрей будет думать о ней только так. — Почему не могу? Разве я не заслужила? За все эти месяцы, за то, что старалась, работала… За то, что мне врали и обманывали. Я хочу получить что-то повесомее… твоего --">