yoursafeplace - Серебряные Ванны

yoursafeplace Серебряные Ванны

Последняя капля вина растворяется на языке, и бокал небрежно падает на пол. Йеннифер медленно ведет пальцами по еще теплой воде, пытаясь повторить незамысловатые узоры с потолка. Попытка обречена на провал: картинка перед глазами расплывается и не спешит собраться. Из груди вырывается смешок, еще один, не в силах сдержаться, тело трясется от смеха, окончательно сбивая узоры перед глазами. Акустика комнаты играет с ее разумом, эхом возвращает смех, превращает его в насмешку над ее жизнью.

Йеннифер надрывно вздыхает, и комната замолкает.

Цири сбежала. Сухой факт разбивал сердце. В голове подобно ястребам кружат слова Тиссаи, метко вырывая из нее куски. Бесполезная из нее получается мать. Геральт, волк-одиночка, успешно растил ее почти год, ее же хватило лишь на пару суток. Йеннифер опускает мокрую ладонь на глаза и погружается во тьму. Больше нет необходимости играть роли, отбиваться от колкостей Сабрины, натягивать улыбку.

Тихие размеренные шаги эхом проносятся по помещению, заранее сообщая о позднем посетителе Серебряных Ванн. Подернутый пьяной дымкой разум проясняется, и Йеннифер натягивает нейтральную маску на лицо. Мысли еще бесконтрольно плавают в голове, но тело замирает в наиболее выгодной позе. Это правило не выжечь никаким алкоголем – что бы ни происходило, выгляди как чародейка из Аретузы, будь идеальной.

Пальцы тянутся к кувшину с вином, когда Тиссая появляется в дверях. Легкая ткань платья струится по телу, притягивая взгляд. Йеннифер расслабляется и делает глоток прямо из горлышка кувшина. Вкус вина перестал чувствоваться еще три бокала назад, а потому жидкость без преград проваливается сразу в желудок.

– Сколько я тебя знаю, ты никогда не имела пристрастий к вину. Жизнь с ведьмаком не пошла тебе на пользу.

Йеннифер смеется и протягивает кувшин. Пальцы у Тиссаи такие, как и всегда, - теплые и сухие. Директриса перехватывает вино покрепче и опускается рядом. Глаза неотрывно следят за ней, и Йеннифер хочется выкинуть что-то глупое, как в школьные годы. Тогда смыслом ее существования были попытки вывести директрису из себя, возможно, только благодаря им она и продержалась до конца обучения.

– Ты еще не видела, до чего довела Геральта жизнь со мной.

Новая порция вина мягкой волной прошлась по телу, но ложиться более не хотелось. Йеннифер играючи прошлась по нежной ткани платья Тиссаи, не решаясь коснуться кожи. Директриса не обратила внимания, ища ответы на известные одной Тиссае вопросы на ее лице. Скрываться не было ни сил, ни желания, ни, возможно, смысла. Женщина напротив знала ее до самых глубин души.

– Не удивлена. За время твоего обучения ты почти свела меня с ума, – голос потеплел, что заметил даже пьяный мозг. Йеннифер прикрыла глаза. – Но думаю, твоя девчонка может дать фору даже тебе. Знаешь, куда она убежала?

Слова подействовали отрезвляюще. Ткань просочилась сквозь пальцы и упала рядом с кувшином. Йеннифер опустила ноги в бассейн, повторяя позу Тиссаи, так и не встречаясь с ней взглядом. Вода почти остыла.

– Ауч. Не говори, что ты и правда решила, что я стала бы напиваться, не удостоверившись в ее безопасности. Я наложила чары на ее амулет, сейчас она с Геральтом, – дотянуться до вина не дала теплая ладонь. Нежное касание ускорило сердцебиение. Замерев на мгновение, Йеннифер переплела их пальцы и наконец посмотрела на Тиссаю. – В любом случае я не настроена обсуждать ее выходки. Лучше вернемся к тому, что я сводила тебя с ума. Это как-то связано с тем, что ты неустанно пыталась вернуть меня в Аретузу?

Тихий женский смех вызвал ответную улыбку. Чужая ладонь согревала собственную, и Йеннифер сжала руку, желая поглотить больше тепла. Тиссая была такой же, как и прежде, и, черт возьми, она нуждалась в этом небольшом постоянстве. Смех затих, и они остались сидеть в тишине, разглядывать прозрачную воду под ногами.

– Моя любимая выходка – это взрыв в кабинете Стрегобора. Помнишь, как он покраснел от гнева, когда понял, что это сотворила обычная ученица?

Йеннифер полноценно рассмеялась, вспоминая. От идеи пробраться в кабинет Тиссаи она отказалась сразу же, к тому времени она уже научилась трезво оценивать свои силы. Раздражающий же ксенофоб был отличным кандидатом в жертвы, так что ни о каких взвешиваниях плюсов и минусов речи не шло. Наказание соответствовало нарушению: непослушной ученице пришлось две --">