Максим Самохвалов - Чертово озеро

Самохвалов Максим Чертово озеро

Максим Самохвалов

ЧЕРТОВО ОЗЕРО

Озерцо у нас непростое, с двойным дном. То есть, настоящее дно там одно, но в середине плавает слой торфа. Если нырнуть слишком глубоко, то пробьешь торф и окажешься там, откуда уже не возвращаются.

Вчера утонул Нестор, пасечник, у которого мы покупали мед. Я и думаю, как можно купаться в озере, где уже столько мертвых людей? А ведь идут и идут. Из нашей деревни, из соседней. Весело кричат, перекидывают мячики, плавают наперегонки, а там, в глубине, распухшие мертвецы! Я никогда не пойду купаться на это озеро.

Вечером, за ужином, моя двоюродная бабка сказала, разламывая хлеб:

- На кладбище синие цветы появились. Озеро "исть" хочет.

Мне стало страшно, тем более, опять выбило пробки в деревенском распределителе, так что ужинали при свете керосинки. Мой двоюродный братец уставился на бабку, а потом спросил:

- А почему на кладбище растут синие цветы?

- Рано такое тебе знать.

Я вспомнил, что точно также, лет пять назад, бабка мне ответила, когда у Речниковых умер дед. Бабка попросила меня зайти к ней и сказать "когда гроб привезут на тракторе".

- А что такое гроб? - спросил я тогда.

- Рано тебе это знать, - ответила она мне.

- Туда кладут мертвых людей, - сообщил мне братец на ухо.

Когда привезли тот самый гроб, солнце отразилось в струганных досках, я испуганно смотрел, как сверкает в кузове трактора эта страшная вещь. То ли утренний дождь намочил дерево, то ли свежие сосновые доски умеют отражать свет, не знаю. Было страшно. Даже цветы в палисаднике, и деловитые толстые шмели не вызывали у меня радость в тот день, все казалось перечеркнутым смертью, случившейся у Речниковых.

Я прибежал к бабке в покосившийся дом, долго стучал, но она не открывала. Тогда я пошел через двор, стараясь не смотреть в ту сторону, где около лестницы стоял розовый памятник с могилы моего деда. Когда памятник сгнил, родственники заказали в мастерской металлический, а этот привезли и поставили бабке во двор. Памятник был сколочен из ящичков разного размера, раньше так делали. Например, в самом низу был широкий ящик, выше чуть меньше, вроде как тумба с наклонными стенками, а еще выше маленькая коробочка. А на коробочке металлический крест с двумя перекладинами. Самая нижняя - косая, я где-то читал, что она одним концом указывает на землю, а другим на небо. Мне было страшно смотреть на этот памятник.

Когда я застучал кулаком в обитую черным войлоком дверь, бабка долго не открывала, а потом, наконец, вышла.

- Привезли? - строго спросила она у меня.

- Привезли, - я кивнул.

А еще мне казалось страшным то, что гроб привезли именно на тракторе. Я тогда не сообразил, что в деревню не всегда проедешь по раскисшим дорогам, казалось, что это специально.

И теперь мы сидели около керосиновой лампы и ели суп. Мои тетки, обычно разговорчивые за столом, молчали. Только когда принесли картошку, я понял, что еще кто-то утонул. После ужина братец мне сказал, что утонул Витька.

Витьке было двадцать лет, он каждый день бегал до самой Листвянки, тренировался. И еще он молотил кулаками ствол засохшей яблони, нарабатывая мускулы. Мне казалось диким, что такой здоровяк мог так просто утонуть.

- А он тоже не смог пробить торф? - спросил я у братца.

- Может и смог бы, но водоросли на нижнем дне могли опутать его ноги, не пустить наверх.

- Там и водоросли есть?

- Конечно. Ты слышал, что бабка сказала? Озеро есть хочет. Кто там, по-твоему, ест? Водоросли и едят.

- Зачем тогда ты ходишь туда?

- Главное не нырять, - ответил братец, - правда, из-за холодной воды может свести ногу.

- И что тогда?

- Ничего! Утонешь и все. И водолазы не достанут. Потому что второе дно.

Вечером я сидел на скамейке перед домом, и слышал, как разговаривают тетки на веранде.

- Это озеро надо вообще засыпать.

- Засыпали уже. Земля проваливается. Пять самосвалов в прошлом году вывалили, и как не бывало.

- Пять это мало.

Ночью меня разбудил братец. Он светил в глаза своим дурным фонарем, да еще стучал указательным пальцем по моему лбу.

- Пойдем на озеро, сходим.

- Пошел к черту!

- Нет, мы не полезем в воду. Там, говорят, ночью, из озера руки высовываются.

- Чьи руки? - я окончательно проснулся.

- Тех, кто утонул. Говорят, один мужик погиб, а у него на руке часы были. И эти часы видели. На руке.

- Кто видел?

- Степан.

- Он алкоголик.

- Он уже давно не пьет. Пошли. Вставай --">