Юрий Абрамович Окунев - Навсегда

гость.

Мы с ним друзья. Но вывод беспощаден.

Перед самим собой вилять нельзя:

Хоть я давно прописан в Сталинграде,

Но сталинградец больше он, чем я!..

КАК-ТО С НИМ Я ПРИЕХАЛ В КАМЫШИН…

Участнику Великой Отечественной войны Петру Бунееву

Как-то с ним я приехал в Камышин.

Нужен нам, как всем людям, ночлег.

И в гостинице друг мой услышал,

Как скандалил один человек.

«Люкс» он требовал и про заслуги

И про кровь свою что-то кричал.

Друг смущен. Что-то дрогнуло в друге.

Он смолчал. Головой покачал.

Подошел, усомнился: «Едва ли…

Это все восхваления чад.

Те, что кровь на войне проливали,

В грудь не бьют себя и не кричат».

МИМОЛЕТНОСТЬ

Утверждаете вы, что легки и бесплотны

Мимолетное слово и взгляд мимолетный?

Слов всего-то четыре — кто думал об этом,

Что законченным смогут они стать портретом.

— На войне я пожил!.. — произнес он и сразу

Весь вместился в одну эту емкую фразу.

Ведь порою роман с послесловьем, с прологом

Так вполне завершенно не скажет о многом.

БАЛЛАДА О ЛЕЙТЕНАНТЕ КНЯЖКО

Ю. Бондареву

Я бы знал, что ответить, когда бы спросили,

Что для опыта жизни моей велико,

Если выстоять в чем-то большом я не в силе,

Я припомню… Кого? Лейтенанта Княжко!

Да, представьте, тот самый, двадцатилетний,

В ком ответственность — это призванье, талант,

Пусть другие величественней и заметней,

Мой же выбор единственный — ты, лейтенант!

Да, такой вот, как есть ты по духу, по стати,

Кто, зазря побрякушками слов не звеня,

Не позер, не оратор, не правдоискатель,

Холод истины и красноречье огня

Поверял только разумом цели и чести,

Наделенный чутьем на закон правоты.

На войне так и было: герой — он безвестен

До решающей, до переломной черты.

И не только спасти, а возвысить Россию —

Суждено было им — лейтенантам Княжко.

Нет, шинелей своих они не износили.

Но в обычное время их узнать нелегко.

Их искать до поры — в том не вижу резона,

Знак судьбы мне на лицах простых не прочесть.

Но сегодня везде в боевых гарнизонах

Они есть! Где-то в ротах, в полках они есть!

Потому-то и облик России прекрасен,

Потому-то ей смело смотреть, далеко,

Что всегда в ее неприкосновенном запасе

Ум и совесть победы — лейтенанты Княжко.

ВНОВЬ СМОТРЮ ФИЛЬМ «ОНИ СРАЖАЛИСЬ ЗА РОДИНУ»

I

Горечи цвет, запахи пыли,

Но почему нас не давит печаль?

Вот и за Дон перешли, отступили.

Что впереди? Неизвестная даль?

Очень известная! Хоть отступают,

В зрительном зале бывалый солдат

Смотрит из нашего времени, знает,

Что приближается он — Сталинград!

Эта дорога в мареве пыльном,

Хоть и тяжка, но уже не страшна…

Самый трагический миг в этом фильме —

Тот, что за кадром: смерть Шукшина…

II

Рядовой Сталинградского фронта Василий Шукшин…

Он держал оборону на подступах к Сталинграду…

Слышу голос:

                  — Товарищ поэт, подожди, не спеши,

Тут не надо выдумывать,

                 лишних эмоций не надо.

Не Шукшин, а Лопахин.

                 Условность искусства. Кино.

И погиб не от пули.

                 С каждым может такое случиться.

Ах, любители точностей,

                 вам ничего не дано,

Кроме факта.

                 Поэзия правды для вас небылица.

А она-то реальностей ваших сильней и точней,

Рядом с ней доказательства ваши —

                  вранье, буквоедство.

Вот в чем высшая точность:

                  вся тяжесть далеких тех дней

Навалилась махиной на честное русское сердце.

И последние кадры: Шукшин.

                  Он в шеренге бойцов.

Этот миг фронтовою, единственной меркою мерьте:

Пропыленный насквозь,

                  с изможденным и грустным лицом.

Ну какая тут съемка,

                  --">