Владислав Валентинович Эллис - Избранное

ресницах.

Там, в блаженстве снежном,

На лесной тропинке,

На румянце нежном

Таяли снежинки.

Вместе с лыжным бегом,

Снег на повороте

Вихрем. С первым снегом

Вы опять прийдете,

Прелесть прежних весен

Повторить зимою.

Свежесть снежных сосен

Унести с собою.

Снег в лесу растает,

Время к лету ближе;

След в душе оставят,

Все четыре лыжи.

МОРОЗ И ЛАСКА

Белье снимала строгая жена,

В морозную и ветренную стужу;

Решила там, настойчиво должна,

Сказать, в статью уткнувшемуся мужу

О пользе электрической сушилки,

Пуская в дело дерзости и шпильки.

Ведь, каждая противная прищепка,

К веревке примороженная крепко,

Снималась задубевшими руками.

Несла белье замерзшими пластами,

Как из сугроба вынутого зверя.

Сама ногой открыла настеж двери,

И аромат морозного белья,

Неповторимой снежной чистотою,

Залил углы уютного жилья,

И мужа увлеченного статьею.

Не дочитав страницу до конца,

Не обнаружил многолетней скуки,

В румянце освеженного лица,

Дыханьем грел слабеющие руки,

И целовал их нежно, как когда-то.

Все было чистой свежестью объято.

Затух в жене, как кислота в пробирке,

Доклад об электрической сушилке.

ПОВОРОТ

Поклялся ни с кем не ссориться,

Ищу только тихих симпатий,

И стала ко мне бессонница

Являться в розовом платье.

Мечту осветила улыбкой,

Простого доверья сияньем,

И злость паутиною липкой

Не виснет над каждым желаньем.

Грядущего радостней виды,

Отрада душе наболевшей,

И месть за дневные обиды

Потухла в груди не созревши.

С бессонницей ставшею кроткой,

В рассветном тумане тающей,

Развеял свиданье короткое

Безмолвием сон освежающий.

ПЕРВАЯ СТРАНИЦА

Пестрит ежедневно газетная жуть,

Убийств и лихих грабежей лихорадкой.

Папаша ругает, но должен взглянуть,

В газетную жуть, от детишек украдкой.

Старушка в чепце, начитавшись газет,

Узрела стремленья реальную точку:

Купила, в рассрочку, большой пистолет,

И ждет для налета безлунную ночку.

И хочется в туфлях домашних бежать,

Навстречу лучу вдохновенья другого.

Когда одинок страшновато читать

Мне даже и «Новое Русское Слово».

От серой тоски, неудачник-поэт

Прошелся для славы дорогой убийцы.

И только тогда, не стихи, а портрет

Его поместили на первой странице.

ТЕСНОТА

Мне предназначено судьбой,

Хоть сколько ни скандаль,

Везде и вечно быть собой,

И это очень жаль.

Тетрадь учета теребя,

Находок и потерь,

Я критикую сам себя,

И двое нас теперь.

Как заменить, мне? Вот вопрос?

Для пущей красоты,

Не только волосы и нос,

Но мысли и мечты.

Меняю туфли и штаны,

Мозги сменить готов.

Себя б узреть со стороны,

Из вражеских кустов.

Как от «Страх. касс» нью-йорский врач,

Как ученик от розг;

Я от себя пошел бы вскач

В чужой пытливый мозг.

Согласен даже на испуг,

Но ведать невтерпеж:

Где неожиданный мой друг,

А где сплошная ложь.

Раздумий праздных дребедень,

И в действиях порок;

На пляже собственную тень

Хотел зарыть в песок.

ПОСЛЕ БАЛА

Размах волнующей зари

Куда ушел ты?

На перекрестке фонари

Мелькали желтым.

В тумане ехали вдвоем,

Хмельною ранью,

Не отвечали за стеклом

Цвета желанью.

Холодным блеском не мани,

Любви не вечной,

Как полыхнувшие огни

Машины встречной.

Дорогой нет, к чему влекло:

Семейной дали.

Разбил зеленое стекло

Амур в сигнале.

Движеньем сумрачных статуй

В музее частном.

--">