Павел Давыдович Коган - Стихи

моей…

И я достаю осторожно

Из ящика со стихами

Бутылку, наверно рома,

А может быть, коньяку.

И ты говоришь, улыбаясь:

"Ну что же, выпьем, дружище!" —

И ты выбиваешь о стол

Матросскую трубку свою.

И ты запеваешь тихо

(А за окошком ветер…)

Чуть грустную и шальную

Любимую песню мою.

Я знаю, ты бред, мой милый,

Ты дым, ты мечта, но все же,

Когда посинеют окна,

Когда тишина звенит,

Ты входишь, и ты садишься

Возле окна на кушетку,

Отчаянно синеглазый,

Решительный и большой.

Ты очень красив, мой милый!

И ты приносишь с собою

Запахи прерий и моря,

Радости и цветов.

И я улыбаюсь, я очень

Рад твоему приходу.

И ты говоришь: "Павлушка,

Дай закурить, браток…"

Ты говоришь иначе,

Ведь ты не умеешь по-русски,

Ведь ты кк будто испанец,

А может быть, янки ты…

И это совсем не важно —

Я-то тебя понимаю,

И ты говоришь о буре,

О море и о себе.

И я тебе  по секрету

Скажу, до чего мне грустно.

Скажу, до чего мне хочется

Тоже уйти с тобой.

Поверю свои надежды,

Которые не оправдались,

Скажу про длинные ночи,

Про песни, про ветер, про дым.

Мир так хорош с тобою,

Мой милый, мой синеглазый…

Я все-таки чуть-чуть верю,

Что где-нибудь ты живешь.

Я просто мечтатель, милый,

Я просто бродяга по крови,

И как-нибудь легким маем

Я вслед за тобой уйду.

Неправда, я просто трусишка,

Который от скуки мечтает,

И жизнь свою я кончу

Госслужащим где-нибудь здесь,

Но только мне очень грустно

Осенними вечерами,

Но только мне очень жутко

От этой густой тишины…

Мой милый, а может, все-таки

Ты где-нибудь проживаешь?

Быть может, я вру,

Быть может,

Я тоже могу уйти?…

Зайди же, я тебя встречу

Улыбкой и рукопожатьем,

И мы с тобою сядем

У стекол, глядящих в ночь.

Из ящика со стихами

Я вытащу осторожно

Бутылку, наверно, рома,

А может быть, коньяку.

27 января 1934

" Ветер, что устал по свету рыскать, "

Ветер, что устал по свету рыскать,

Под стеной ложится на покой.

Я мечтаю о далеком Фриско

И о том, как плещется прибой.

И когда-нибудь лихой погодкой

Будет биться в злобе ураган —

Я приду взволнованной походкой

К тем маняще-дальним берегам…

Я приду через чужие страны,

Через песни дней и гром стихий,

Я приду, чтоб взять у океана

Смех и солнце, друга и стихи.

1934

" Весна разлилась по лужицам, "

Весна разлилась по лужицам,

Воробей по-весеннему кружится,

Сосулька слезливо сосулится,

Гудит по-весеннему улица.

Эй, сердце, стучи по-весеннему!

Стучи же, стучи, строптивое!

Смерть всему тускло-осеннему!

Да здравствует все красивое!

Личное сегодня — грош.

Пой песни весне,

Пой, да так, чтобы ложь

Люди видели только во сне,

Пой, да так, чтобы нытики

Уши от жути зажали бы.

Чтоб не хватило прыти им

Свои высюсюкивать жалобы.

1934

" Не додумав малой толики "

Не додумав малой толики

И строки не дочитав,

Засыпает та, что только

Горьковатая мечта.

Месяц кружит над столицей

Знаменит, как АЭНТЭ,

Этей ночью ей приснится

Седоватый Сервантес.

Он ей скажет, грустный рыцарь,

Опускаясь на постель:

"Как вам спится, что вам снится,

Что вам грустно, мадмазель?"

Лет старинных не имея,

Похудевший от забот,

Ходит в платье Москвошвея

Современный Дон-Кихот.

Он вас любит, дорогая,

Но октябрьскою порой

И мечта у вас другая

И приснится вам другой…

Он уходит, грустный рыцарь,

За веков глухой порог.

На другом конце столицы

Мне не спится той порой.

Я открою дверь. Густея,

Догудят гудки, и вот

Рыцарь в платье Москвошвея

Отправляется в поход.

1934

ПЕРВЫЙ СНЕГ

Чуть смущаясь:

       "не --">