Андрей Андреевич Вознесенский - Выпусти птицу!

Поэты и соловьи

поэтому и священны,

как органы очищенья,

а стало быть, и любви».

Васильки Шагала

Лик Ваш – серебряный как алебарда.

Жесты легки.

В Вашей гостинице аляповатой

в банке спрессованы васильки,

Милый! вот что́ Вы действительно любите,

с Витебска ими раним и любим.

Дикорастущие сорные тюбики

с дьявольски выдавленным

             голубым!

Сирый цветок из породы репейников,

но его синий не знает соперников.

Марка Шагала, загадка Шагала –

рупь у Савеловского вокзала!

Это росло у Бориса и Глеба

в хохоте нэпа и чебурек.

Во поле хлеба – чуточку неба.

Небом единым жив человек.

В них витражей голубые зазубрины

с чисто готической тягою вверх.

Поле любимо – но небо возлюблено.

Небом единым жив человек.

В век ширпотреба нет его, неба.

Доля художников хуже калек.

Давать им сребреники нелепо –

небом единым жив человек.

Как занесло васильковое семя

на Елисейские на поля?

Как заплетали венок Вы на темя

Гранд Опера, Гранд Опера!

В небе коровы парят и ундины.

Зонтик возьми, выходя на проспект.

Родины разны –

        небо едино.

Небом единым жив человек.

Ваши холсты из фашистского бреда

за Пиренеи несли через снег.

Свернуто в трубку запретное небо,

но только небом жив человек.

Не протрубили трубы господни

над катастрофою мировой –

в трубочку свернутые полотна

воют архангельскою трубой!..

Кто целовал твое поле, Россия,

пока не выступят

        васильки?

Твои сорняки всемирно красивы,

хоть экспортируй их, сорняки.

С поезда выйдешь – как окликают!

По полю дрожь.

Поле пришпорено васильками,

как ни уходишь – все не уйдешь…

Вечером выйдешь – будто захварываешь,

во поле углические зрачки.

Ах, Марк Захарович, Марк Захарович,

все васильки, все васильки…

Не Иегова, не Иисусе,

ах, Марк Захарович, нарисуйте

непобедимо синий завет –

Небом Единым Жив Человек.

Петрарка

Не придумано истинней мига,

чем раскрытые наугад –

недочитанные, как книга, –

разметавшись, любовники спят.

«Не возвращайтесь к былым возлюбленным…»

* * *

Не возвращайтесь к былым возлюбленным.

Былых возлюбленных на свете нет.

Их дубликаты –

        как домик убранный,

Где они жили немного лет.

Вас встретят лаем собачка белая,

и расположенные на холме

две рощи – правая,

          а позже левая –

повторят лай про себя во мгле.

Два эха в рощах живут раздельные,

как будто в стереоколонках

             двух.

Все, что ты сделаешь,

          что я наделаю, –

они разносят по свету вслух.

А в доме эхо уронит чашку,

ложное эхо предложит чай,

ложное эхо оставит на ночь,

когда ей надо бы закричать:

«Не возвращайся ко мне, возлюбленный.

Мы были раньше. Меня здесь нет,

две изумительные изюминки

хоть и расправятся тебе в ответ…»

А завтра вечером, на поезд следуя,

вы в речку выбросите ключи.

И роща правая, и роща левая

вам вашим голосом прокричит:

«Не оставляйте своих возлюбленных!

Былых возлюбленных на свете нет…»

Но вы не выслушаете совет.

Выпусти птицу!

Что с тобой, крашеная, послушай?

Модная прима с прядью плакучей,

бросишь купюру –

         выпустишь птицу.

Так что прыщами пошла продавщица.

Деньги на ветер, синь шебутная!

Как щебетала в клетке из тиса

та аметистовая

        четвертная –

«Выпусти птицу!»

Ты оскорбляешь труд птицелова,

месячный заработок свой горький

--">