Автор неизвестен - Стихи

зоны,

наплевав на людские законы,

могут мир насадить на ножа.

Кап-кап-кап.

Привал. Верблюжиха, давно не водопоенная,

мужские руки, маленький подойник,

посередине выжжетой земли.

Кап.

в тючок укатан крошка – туарег.

Он не видал еще лесов и рек,

он не слыхал ни разу про Обаму,

он голоден и хочет молока.

но кажется пройдут еще века,

пока родит пиалу молока

верблюжиха, сменившая его родную маму.

Как горестно приходится живым!

Над Триполи вдали – зловещий дым.

Вверху летит косяк железных птиц,

Которые не видят сверху лиц.

Кап-кап.

А крошка туарег смеется птицам,

не зная что одна из них вчера

стряхнула два пера,

которые распались на пушинки,

одна из них попала на вершину

бархана, где была его семья.

Семь-я

теперь

верблюжиха, отец и он,

не знающий про разные ООН,

которые судьбу его решают.

А финики богаты урожаем.

Мне мнится, что испив из миски,

что всё-таки верблюжиха наполнит,

ребенок подрастет всего за час,

и встанет в полный рост

до финиковых пальм, потом до звёзд.

Глазами он сожжет из-под платка

шакалов, ихних птиц и ихних небоскребов,

которые гроздятся далеко,

их статую нелепую свободы –

что издавна несет лишь смерть и зло

всему, что в мире чисто и светло.

Их золото, их джипов и ракетов.

Расти, малыш.

Прости нас и расти.

И помощи от сильного не жди.

Сам становись над сильными сильнее.

И ты увидишь – станут суховеи

над пыльными холмами песни петь

всем нелюдям, что миру носят смерть

но сами смертны – телом и душою.

Расти, малыш!

И помощи не жди.

Над Триполи смертельные дожди.

Но там, где от злодейства люди гибли

увидим мы, как знойно вея, гибли

забьет песком пришельские стволы

и под бархан навеки похоронит

всех тех, кто смерти и забвения достоин.

27.06.2011

Девочке которой хотят украсть лицо

Продай мои глаза. Продай моё лицо.

Продай мой мертвый мозг - ведь турки это ждут.

А я на небеса. Расстреляным бойцом.

Как в воду жидкий воск. Как клоун на батут.

Стесняюсь я в глазах. Бледнею я лицом.

Нельзя так поступать, нельзя нас отдавать.

Плюются в небесах. Не спеть скотам скворцом.

Отключим жизнесеть. -  и в горе плачет мать.

Я вижу всё, молчу. " Не отдавай меня" -

Физически пока я не могу внушить

Претензий нет к врачу. .Хоть клятва и фигня.

И он не Гиппократ,...

 Но я  хотела б жить...

29.06.2011

Как я стал поэтом

Поэзиям обучен не был,

Зато любилось ночью черной

Глядеть в распахнутое небо,

Как в дебри кузнецова горна.

И этот свет сжимал мне горло

Дышать не мог, но не мешало.

Как будто бы в вулкана жёрло,

Я вдруг попал и не сжигало,

А растворяло. Я терялся , -

Так Ванга в смерче потерялась.

Без зренья правда не остался,

Вот тут поэзия впиталась

В мой мозг и в сердце, в душу даже.

Стех пор она во мне живет....

...Я музе не даю поблажек,

Она мне тоже не даёт!

05.07.2011

Пришлось немного заболеть, когда чистилище в колодце своем делал. Ну ничего. Я выздоровел почти совсем, и колодец мой, как новенький. А все потому, что когда я его убирал, то шептал ему и стихи и просто Живые Слова - он и воскрес с новой силой. И теперь в моем колодце Живая вода есть. Ей и умываться можно и закаляться и пить; а когда постираешь одежду, она приятно пахнет без всяких ядовитых химических порошков.

Колодец

Тому давно отец отрыл колодца,

Он был спасатель нашим всем дворам.

Под жаркими лучами и под солнцем.

Вода не пересохывалась там.

Потом везде построили колонки -

Пообленились черпать из низа.

И наплевали вредные потомки

Туда, куда в Руси плевать нельзя.

Колодец, одиночеством страдая,

Стоял, как бородавка во дворе.

Не разу ни плескалась в нем Даная,

Купаясь в водянистом серебре.

И он заглох от скуки и обиды.

И от того, что нужно лишь одно.

И завелись в нём жабы и москиты.

И запоганили собой колодца дно.

Желанье жить навеки в нём пропало.

Он протухал, как дохлый ёж в кустах.

Уже ничто его не волновало

И смерти был неведом лютый страх.

Но вдруг нашёлся тот, кто знает Слово,

Залез в колодец, тайно произнес.

Стоит колодец наш живей живого.

Он вновь перерожденье перенёс.

Он ощутил что снова --">