Дино Кампана - Орфические песни

поколений, так и иностранных, часто на языке оригинала. Главными его вдохновителями становятся французские «проклятые»: Бодлер, Верлен, Рембо, Малларме. (Впоследствии цитаты из «проклятых» будут буквально насквозь пронизывать «Орфические песни».) Дино открывает для себя и автора куда менее известного — Жерара де Нерваля. Его восхищают великие американцы — По и Уитмен.

Разделяя с «про́клятыми» добровольную отверженность, он не перенимает у них усталое, трагически-безнадежное отношение к жизни. В этом сказывается национальный характер, выраженный у Кампаны с большой силой. Итальянец не прекращает любить жизнь и мир даже в безнадежных обстоятельствах.

Человек совсем молодой, Кампана не дает себя увлечь юношеской склонности к бунту и ниспровержению авторитетов. Недавно народившийся футуризм, с его претензиями на исключительность и тотальное господство в культурном мире, с агрессивными призывами «сжечь Рафаэля», вызвал у Кампаны лишь обратную реакцию. Тысячелетнее культурное наследие своей страны он воспринимает с редкой естественностью, не «отдавая дань уважения», но дыша им словно воздухом. Строки «Божественной комедии», живопись Гирландайо, скульптура Микеланджело для него — не «мировые шедевры», не канонические образцы, но голоса, цвета и формы родной земли, чистые выражения духа ее народа — его предков и земляков. Кампану не заботит внешняя оригинальность. Он откровенно называет себя учеником, не стесняясь напрямую вставлять в свои стихи всевозможные заимствования. Но уже с самых первых образцов его поэзия обретает свое лицо и свой голос.

Не знаю, иль в скалах явился мне твой неясный лик,

или в улыбке из неоглядной дали,

в склоненном челе, светлее слоновой кости,

о, меньшая сестра Джиоконды,

о, в смутном свечении древней легенды,

вёсен угасших Царица, Царица-подросток.

Но ради песни твоей несказанной,

наслажденья и боли — сколько музыки, девочка бледная,

в округлости губ, тонко означенных линией алой,

о, Царица мелодии, — ради еле заметного

девственной шеи твоей наклона,

в просторах небесного океана,

ночной поэт, я следил бессонно

созвездий плывущие караваны.

Виденье

Это стихотворение насыщено узнаваемыми мотивами живописи тосканского Ренессанса. Центральный образ восходит к Нервалю. Несколько раз цитируется Бодлер. Но в результате перед нами произведение глубоко оригинальное, которое могло прозвучать именно в это время, в этом месте, став частью судьбы именно этого автора.

Неутолимая боль — неудовлетворенная потребность в женской любви — кричит с каждой страницы стихов молодого поэта.

Стемнело. Над рекой пелена тумана.

Летняя ночь от оконной рамы

Бросила отблеск во мрак, на сердце оставив горящий знак.

Но кто там (над рекой на террасе затеплился огонек),

но кто там перед Матушкой Божьей лампаду зажег? А здесь у меня

В комнате, где пахнет гнильем, а здесь у меня

В комнате тлеет кровавая рана.

Звезд перламутровые пуговки застегнув,

                                                    платье из бархата ночь надевает;

И мерцает лукавая ночь: ночь — она ведь лукава, пуста и мерцает;

                                                                                     но здесь у меня

На сердце ночном у меня

Рана кровавая не угасает.

Из окна

В эту пору начались его побеги из родных мест. Позднее Дино рассказывал о себе, как в 1903-м или 1904 году нелегально пробрался в Россию, как торговал на рынке в Одессе елочными украшениями и бродил по Причерноморью вместе с босяками. Здесь возможен и вымысел (никаких документальных свидетельств на этот счет не сохранилось), а вот бегство поездами, без билета, в Швейцарию и оттуда в Париж — достоверный факт. Домой его вернули с помощью полиции, затем, по настоянию отца, водворили в психиатрическую лечебницу (1906). Впрочем, долго держать юношу у себя врачи отказались, не находя для этого оснований, и через полтора месяца выписали домой. В страхе перед новыми выходками сына родители судорожно думали, куда его пристроить. На общем совете с братьями отца решили отправить подальше, в Аргентину. Списались с жившими в Буэнос-Айресе чьими-то друзьями, и те согласились на первое --">