Светлана Ширанкова - Внутреннее гетто [сборник стихов]

Ширанкова Светлана Внутреннее гетто

Абонент временно не…

А за окном сегодня понедельник, тринадцатое, осень, год все тот же, и хлеба нет, и кот наплакал — денег, и голубь на балконе корчит рожи с апломбом утонченного гурмана над крошками позавчерашней булки. Нам к завтраку под соусом тумана предложены дворы и переулки, желток вкрутую сваренного солнца, холодный кофе в чашечке фонтанной. Моя тоска заливисто смеется мобильником из впадины кармана: да что случилось? Ничего, ей-богу, сезонное, должно быть. Не волнуйся. Мне надоело скользкую тревогу, как бусину, гонять по нитке пульса, в такт паузам выстукивать морзянку, глотая слов отвергнутых обрезки — подпорченную временем приманку на незаметной, но привычной леске… Забудь. Со мной всегда и все в порядке. Слепая рыба в озере пещерном, я не гожусь в лососи и стерлядки — служить столу парадным украшеньем, а что крючок в губе и кровоточит — от этого, поверь, не умирают. Послушай, я замерзла, между прочим, забыла шарф — наверное, в трамвае, и хочется глинтвейна под гитару, и поцелуя — с привкусом надежды… Не сможешь? Что ж, арриведерчи, caro. Нет, не сержусь. Звони. Мой номер прежний.

Лунная трасса

   Собирайся, уходим. Как раз подходящий момент

Для того, кто не хочет прощаться и врать, что вернется —

Там на лунную трассу пролили горчащий абсент

И теперь поджигают лучом отсыревшего солнца.

Допивай свой ликер из бессонниц, страстей, полумер,

Оставляй за спиной и врагов, и любимых, и судей.

Нас крылатый таможенник выпустит в ночь, за барьер,

Где стирают беспошлинно линии жизней и судеб.

На ладонь положу двадцать семь недоверчивых лун,

Двадцать семь расстояний до неба, до чуда, до смерти,

Постою у дверей, докурю, прислонившись к стеклу —

И курьеру отдам нашу память в измятом конверте.

Это дьявольски больно — свобода от старых имен,

Забытье иероглифы шрамов рисует на теле.

Мне талоны на счастье сегодня принес почтальон

И бессрочную визу до вечности. Что ж, полетели?

Пла де ла Сеу. Вид справа

   Видишь каменные чаши, где вином пьяны фонтаны —

В них купают тротуары запыленные ладони.

В туго стянутом корсете площадь — чопорная дама —

Голубей и рыжих кошек уходящим летом кормит.

Равнодушно глядя в лица оживающих мистерий,

Драпирует солнце складки на готическом соборе.

Подойди — и горстку счастья хриплый колокол отмерит.

Не хватило надышаться? Это осень… слишком скоро.

Гнезда химер

   В этом городе временем выстланы стены и скверы,

На готических шпилях — обрывки несбывшихся снов.

До утра их растащат на гнезда седые химеры —

К холодам и химерам, и ангелам нужно гнездо.

Кошка-осень, свернувшись в клубочек на вычурной крыше,

Рыжей лапой цепляет за сердце: куда же ты? Стой!

Нам горгульи и чайки любовь напророчили — слышишь? —

И теперь подвенечный наряд вышивают крестом.

Ухожу навсегда, извини. Мне уже неуютно —

И вино не пьянит, и безвкусен зеленый прибой.

Мне свободу любить отсыпали на вес, поминутно —

Я потратила все подчистую на встречу с тобой.

На ходу примеряя привычное серое утро,

Как потертые крылья (служебные! на дом не брать!),

Возвращаюсь к себе, от себя отрекаясь как будто,

Оставаясь на вычурной крыше дотла догорать.

Пятый сезон

"И жили они долго и счастливо, и любили друг друга до самой смерти, и умерли в один день". Эту фразу следует понимать наоборот: когда мы разлюбим друг друга — мы умрём. В один день. (c)

Новоселов А. "Со страхом, но без упрека"

У тебя в мечтах — корабли, у меня — пустыня и зной,

И слепяще-черный самум выжигает небу глаза.

Не болит (почти не болит) грубый шрам от вырванных снов:

Их кладут в просоленный трюм, выполняя чей-то заказ.

На салфетке в летнем кафе я рисую абрисы дней,

По линейке — слишком прямых, от руки — изломанных в хлам.

В винегрет чужих атмосфер покрошили воздух моей,

Это осень — локтем под --">