Наум Моисеевич Коржавин - Стихи

Зависть

Можем строчки нанизывать

Посложнее, попроще,

Но никто нас не вызовет

На Сенатскую площадь.

И какие бы взгляды вы

Ни старались выплескивать,

Генерал Милорадович

Не узнает Каховского.

Пусть по мелочи биты вы

Чаще самого частого,

Но не будут выпытывать

Имена соучастников.

Мы не будем увенчаны...

И в кибитках, снегами,

Настоящие женщины

Не поедут за нами.

Мужчины мучили детей

Мужчины мучили детей

Умно. Намеренно. Умело.

Творили будничное дело,

Трудились - мучили детей.

И это каждый день опять:

Кляня, ругаясь без причины...

А детям было не понять,

Чего хотят от них мужчины.

За что - обидные слова,

Побои, голод, псов рычанье?

И дети думали сперва,

Что это за непослушанье.

Они представить не могли

Того, что было всем открыто:

По древней логике земли,

От взрослых дети ждут защиты.

А дни всё шли, как смерть страшны,

И дети стали образцовы.

Но их всё били.

Так же.

Снова.

И не снимали с них вины.

Они хватались за людей.

Они молили. И любили.

Но у мужчин "идеи" были,

Мужчины мучили детей.

Я жив. Дышу. Люблю людей.

Но жизнь бывает мне постыла,

Как только вспомню: это - было!

Мужчины мучили детей!

Нелепые ваши затеи

Нелепые ваши затеи

И громкие ваши слова...

Нужны мне такие идеи,

Которыми всходит трава.

Которые воздух колышут,

Которые зелень дают.

Которым все хочется выше,

Но знают и меру свою.

Они притаились зимою,

Чтоб к ним не забрался мороз.

Чтоб, только запахнет весною,

Их стебель сквозь почву пророс.

Чтоб снова наутро беспечно,

Вступив по наследству в права,

На солнце,

Как юная вечность,

Опять зеленела трава.

Так нежно и так настояще,

Что - пусть хоть бушует беда -

Ты б видел, что все - преходяще,

А зелень и жизнь - никогда.

Поэзия не страсть, а власть,

Поэзия не страсть, а власть,

И потерявший чувство власти

Бесплодно мучается страстью,

Не претворяя эту страсть.

Меня стремятся в землю вжать.

Я изнемог. Гнетет усталость.

Власть волновать, казнить, прощать

Неужто ты со мной рассталась?

Не верь, что ты поэта шире

Не верь, что ты поэта шире

И более, чем он, в строю.

Хоть ты решаешь судьбы мира,

А он всего только свою.

Тебе б - в огонь. Ему - уснуть бы,

Чтоб разойтись на миг с огнем.

Затем, что слишком эти судьбы

Каким-то чёртом сбиты в нем.

И то, что для тебя, как небо,

Что над тобой - то у него

Касается воды и хлеба

И есть простое естество.

Хотя б прислал письмо ошибкой

Хотя б прислал письмо ошибкой

Из дальней дали кто-нибудь.

Хотя бы женщина улыбкой

Меня сумела обмануть, -

Чтоб снова в смуглом, стройном теле

Я видел солнца свет и власть,

Чтоб в мысль высокую оделась

Моя безвыходная страсть.

Генерал

Малый рост, усы большие,

Волос белый и нечастый.

Генерал любил Россию,

Как предписано начальством.

А еще любил дорогу:

Тройки пляс в глуши просторов.

А еще любил немного

Соль солдатских разговоров.

Шутки тех, кто ляжет утром

Здесь, в Крыму иль на Кавказе.

Устоявшуюся мудрость

В незатейливом рассказе.

Он ведь вырос с ними вместе.

Вместе бегал по баштанам...

Дворянин мелкопоместный,

Сын - в отставке капитана.

У отца протекций много,

Только рано умер - жалко.

Генерал пробил дорогу

Только саблей да смекалкой.

Не терпел он светской лени,

Притеснял он интендантов,

Но по части общих мнений

Не имел совсем талантов.

И не знал он всяких всячин

О бесправье и о праве.

Был он тем, кем был назначен, -

Был столпом самодержавья.

Жил, как предки жили --">