Эрин Стюарт - Шрамы как крылья

Эрин Стюарт Шрамы как крылья

Erin Stewart

SCARS LIKE WINGS

© Erin Stewart, 2019

© Школа перевода В. Баканова, 2020

© Издание на русском языке AST Publishers, 2021

* * *

Посвящается Кайлу

Ты – моя жизнь

Глава 1

Через год после пожара доктор снимает с меня маску и предлагает вернуться к нормальной жизни.

Разумеется, он говорит не совсем так – за то ему и платят, чтобы он пускал пыль в глаза, употребляя различные медицинские термины типа «реинтеграция» и «изоляция». В общем, «Комиссия по жизни Авы» собралась в расширенном составе и решила, что я уже слишком долго прохлаждаюсь.

Моему послепожарному упоению жалостью к себе пришел конец.

Доктор Шарп разглядывает пересаженные лоскуты кожи – нужно ведь убедиться, что с последнего обследования, проведенного месяц назад, у меня в подмышках не выросли крылья летучей мыши. Чертовы шрамы непредсказуемы, а поскольку мое тело состоит из них на шестьдесят процентов, доктору Шарпу на осмотр требуется целых двадцать минут. Я лежу на кожаной кушетке, покрытой шуршащей одноразовой простыней, а моя тетя Кора внимательно наблюдает за доктором Шарпом и делает пометки в гигантском талмуде под названием «Выздоровление Авы».

Доктор снимает с моей головы бандану, затем пластиковую маску и легонько проводит пальцами по шрамам.

– Заживает просто прекрасно, – говорит он без малейшего намека на иронию.

Скользнув по коже у меня под глазами, его прохладные пальцы спускаются к более толстым рубцам у рта, где я почти не чувствую касаний.

– Можно накрасить свинье губы, но она все равно останется сви…

– Ава! – ахает Кора, которая не только моя тетя, но еще и самопровозглашенный директор вышеупомянутой Комиссии по моей жизни.

Доктор Шарп качает головой и смеется. На его щеках появляются две глубокие ямочки, и он еще больше начинает походить на одного из красавчиков-докторов из сериала «Анатомия страсти», которые в промежутках между спасением жизней ссорятся друг с другом в ординаторской. Каждый раз, когда доктор Шарп касается моей кожи, у меня в животе порхают бабочки – наверняка виной тому его прекрасные глаза и точеные скулы. Не помогает даже мысль о том, что он видел меня голой уже девятнадцать раз. И неважно, что это было на операционном столе: голое тело – это голое тело, даже покрытое тонкой простынкой и шрамами.

Но все мы усиленно делаем вид, что этого не было. И я, конечно, никогда не упоминаю тот факт, что доктор взял кусок кожи с моей задницы и буквально натянул на лицо, чтобы сделать новый лоб.

Доктор Шарп протягивает мне небольшое зеркальце, чтобы я могла восхититься его рукоделием.

– Спасибо, не надо.

– Все еще трудности с зеркалами?

– Я и без того знаю, как выгляжу – если, конечно, у меня за ночь не появилось новое лицо.

Кивая, доктор Шарп делает пометки в электронной больничной карте. Наверняка Комиссия вскоре устроит собрание из-за моей непереносимости отражающих поверхностей. Не то чтобы я не видела своего лица. Я знаю, как выгляжу, и просто предпочитаю не смотреть.

Доктор Шарп с улыбкой – опять эти ямочки на щеках! – берет мою пластиковую маску.

– Полагаю, ты будешь рада узнать, что эта штуковина тебе больше не нужна.

Кора взвизгивает и неуклюже обнимает меня, стараясь сильно не давить, чтобы не пустить насмарку процесс заживления.

– Доктор Шарп, вы не смогли бы придумать лучшего подарка в этот день! Ведь прошел ровно год с…

Кора осекается, и я практически вижу, как лихорадочно ее мозг подыскивает подходящие слова.

– С пожара, – подсказываю я. – Год со дня пожара.

Доктор Шарп вручает мне маску, которая весь этот год была моей постоянной спутницей: двадцать три часа в сутки она прижималась к коже, чтобы шрамы не вздувались во время заживления. Доктор и медсестры постоянно убеждают меня, что с маской шрамы заживают лучше, хотя сомневаюсь, что может быть что-то хуже лоскутного одеяла из бесцветных кусочков кожи, которое зовется моим лицом.

– Компрессионное белье придется поносить, пока мы не убедимся, что шрамы не мешают тебе двигаться, – говорит доктор. – Но у меня есть еще одна хорошая новость.

Кора едва заметно кивает ему, и я понимаю, что все сказанное сейчас будет итогом собрания «Комиссии по жизни Авы». На котором меня не было – мое приглашение, видимо, угодило в папку «спам».

– Теперь, когда маска тебе больше не нужна, я разрешаю – и даже настаиваю на том, чтобы ты --">