Марк Твен - Новый род крупа

— Милая моя, бэби всегда дышит правильно во сне.

— О, я знаю, но теперь это меня пугает. Его няня так молода и неопытна. Пусть Мария останется там с ним, чтобы быть под рукой, если что случится.

— Это мысль хорошая, да только кто же тебе-то будет помогать?

— Ты поможешь мне. Впрочем, я никому не позволю ни во что вмешиваться в такое время.

Я отвечал, что мне будет стыдно спать спокойно, когда она мучится и трудится у постели маленькой больной всю ночь напролет. Но жена успокоила меня, что это ничего. Итак, старуха-няня ушла на свое обычное место в детскую.

Маленькая Пенелопа два раза кашлянула во сне.

— Боже мой, отчего это доктор не едет? Мортимер, здесь чересчур жарко для ребенка! Открой отдушник поскорее.

Я повиновался и, кстати, заглянул на термометр, втайне удивляясь, — почему это 16-ти градусная температура кажется моей жене слишком жаркой для больного ребенка.

Между тем вернулся посланный в город кучер с известием, что наш домашний доктор болен и лежит в постели. Миссис Мак Вильямс устремила на меня угасший взор и проговорила дрожащим голосом:

— Это судьба. Такова, видно, воля Провидения. Он никогда не хворал раньше, никогда! Это всё потому, что мы не так жили, как следует, Мортимер, — вот теперь и наказывает нас Господь! Наш ребенок уже не поправится. Я никогда не прощу себе этого!

Я заметил осторожно, не желая оскорбить её, что, по-моему, наша жизнь вовсе уж не была так греховна.

— Мортимер! Неужели ты желаешь, чтоб и младшего покарала судьба?

Бедная женщина зарыдала, но сквозь слезы воскликнула:

— Доктор должен был прислать лекарства!

— Разумеется, вот оно. Я только ждал возможности вставить слово…

— Давай его сюда! Разве ты не знаешь, что каждая минута дорога. Впрочем, какая польза в лекарстве, если болезнь неизлечима!

Я возразил, что покуда не погасла жизнь, всё еще есть надежда.

— Надежда! Мортимер, ты рассуждаешь, как новорожденный младенец! Однако на рецепте сказано: давать по чайной ложке через час! Господи, словно перед нами целый год времени! Ради Бога, скорее, Мортимер. Дай столовую ложку лекарства этому бедному, погибающему созданию!

— Но, душенька, и чайной ложки достаточно!

— Не выводи меня из терпения!.. На, на, выпей, ангел мой, родная моя; это гадкое, горькое питье, зато оно полезно моей девочке! Вот так! теперь положи головку на мамино плечо и усни… О, я знаю, ей не дожить до утра! Мортимер, будем давать по столовой ложке каждые полчаса… Ребенку, кроме того, не мешает дать белладонны… и акониту тоже. Принеси сюда, аптечку, Мортимер. Уж позволь мне действовать по-своему. Ты ничего не смыслишь!

Наконец мы улеглись в постель, поместив люльку у самого изголовья жены. Вся эта суета донельзя утомила меня; не прошло двух минут, как я задремал. Миссис Мак Вильямс живо разбудила меня.

— Голубчик, ты закрыл отдушник?

— Нет.

— Ну, так я и думала! Пожалуйста, закрой его. В комнате холодно.

Закрыв отдушник, я немедленно погрузился в сладкое забытье. Но ненадолго.

— Милый, не будешь ли ты так добр, перенести люльку на свою сторону, поближе к отдушнику.

Я исполнил приказанье, но запутался в коврике и разбудил ребенка. Снова я задремал, пока жена убаюкивала юную страдалицу. Сквозь сон я вдруг услыхал, как в отдалении, шепот моей супруги:

— Мортимер, хорошо бы достать теперь гусиного сала; позвони, сделай одолжение.

Вскочив спросонок, я придавил кошку, которая отозвалась громким, жалобным мяуканьем: я хотел ткнуть ее ногой, но вместо того задел за стул.

— Что это, Мортимер, ты, кажется, собираешься зажигать газ и опять тревожить девочку?

— Я хотел посмотреть, как я ушиб ногу, Каролина.

— Осмотри кстати и стул, вероятно, он разлетелся вдребезги. Бедная кошка, ей тоже не поздоровилось…

— Ах, Бог с ней, с кошкой! Очень мне нужно!.. А всё оттого, что ты отослала Марию, — вот я и должен исполнять её обязанности!

— Мортимер, Мортимер! И не стыдно тебе говорить такие вещи! Очень жаль, что ты не можешь исполнить самых пустяшных поручений в такое ужасное время, когда наш ребенок на краю погибели…

— Ну, перестань, я готов сделать всё, что тебе угодно. Но звонить бесполезно — всё равно никто не придет. Все давно улеглись спать. Ты скажи мне, где это гусиное сало?

— На камине, в детской. Если б ты пошел и спросил Марию…

Я добыл гусиное сало и опять заснул на пять минут.

— Мортимер, мне так неприятно --">