Оноре де Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

The Magic Skin Шагреневая кожа Honore De Balzac Оноре де Бальзак I. THE TALISMAN I. ТАЛИСМАН Towards the end of the month of October 1829 a young man entered the Palais-Royal just as the gaming-houses opened, agreeably to the law which protects a passion by its very nature easily excisable. В конце октября 1829 года один молодой человек вошел в Пале-Руаяль, как раз к тому времени, когда открываются игорные дома, согласно закону, охраняющему права страсти, подлежащей обложению по самой своей сущности. He mounted the staircase of one of the gambling hells distinguished by the number 36, without too much deliberation. Не колеблясь, он поднялся по лестнице притона, на котором значился номер "36". "Your hat, sir, if you please?" a thin, querulous voice called out. A little old man, crouching in the darkness behind a railing, suddenly rose and exhibited his features, carved after a mean design. - Не угодно ли вам отдать шляпу? - сурово крикнул ему мертвенно бледный старикашка, который примостился где-то в тени за барьером, а тут вдруг поднялся и выставил напоказ мерзкую свою физиономию. As you enter a gaming-house the law despoils you of your hat at the outset. Когда вы входите в игорный дом, то закон прежде всего отнимает у вас шляпу. Is it by way of a parable, a divine revelation? Or by exacting some pledge or other, is not an infernal compact implied? Быть может, это своего рода евангельская притча, предупреждение, ниспосланное небом, или, скорее, особый вид адского договора, требующего от нас некоего залога? Is it done to compel you to preserve a respectful demeanor towards those who are about to gain money of you? Быть может, хотят заставить вас относиться с почтением к тем, кто вас обыграет? Or must the detective, who squats in our social sewers, know the name of your hatter, or your own, if you happen to have written it on the lining inside? Быть может, полиция, проникающая во все общественные клоаки, желает узнать фамилию вашего шляпника или же вашу собственную, если вы написали ее на подкладке шляпы? Or, after all, is the measurement of your skull required for the compilation of statistics as to the cerebral capacity of gamblers? А может быть, наконец, намереваются снять мерку с вашего черепа, чтобы потом составить поучительные статистические таблицы умственных способностей игроков? The executive is absolutely silent on this point. На этот счет администрация хранит полное молчание. But be sure of this, that though you have scarcely taken a step towards the tables, your hat no more belongs to you now than you belong to yourself. Play possesses you, your fortune, your cap, your cane, your cloak. Но имейте в виду, что, как только вы делаете первый шаг по направлению к зеленому полю, шляпа вам уже не принадлежит, точно так же, как и сами вы себе не принадлежите: вы во власти игры и вы сами, и ваше богатство, и ваша шляпа, и трость, и плащ. As you go out, it will be made clear to you, by a savage irony, that Play has yet spared you something, since your property is returned. А при выходе игра возвращает вам то, что вы сдали на хранение, - то есть убийственной, овеществленной эпиграммой докажет вам, что кое-что она вам все-таки оставляет. For all that, if you bring a new hat with you, you will have to pay for the knowledge that a special costume is needed for a gambler. Впрочем, если у вас новый головной убор, тогда урок, смысл которого в том, что игроку следует завести особый костюм, станет вам в копеечку. The evident astonishment with which the young man took a numbered tally in exchange for his hat, which was fortunately somewhat rubbed at the brim, showed clearly enough that his mind was yet untainted; and the little old man, who had wallowed from his youth up in the furious pleasures of a gambler's life, cast a dull, indifferent glance over him, in which a philosopher might have seen wretchedness lying in the hospital, the vagrant lives of ruined folk, inquests on numberless suicides, life-long penal servitude and transportations to Guazacoalco. Недоумение, изобразившееся на лице молодого человека при получении номерка в обмен на шляпу, поля которой, по счастью, были слегка потерты, указывало на его неопытность; старикашка, вероятно с юных лет погрязший в кипучих наслаждениях азарта, окинул его тусклым, безучастным взглядом, в котором философ различил бы убожество больницы, скитания банкротов, вереницу утопленников, бессрочную каторгу, ссылку на Гуасакоалько . His pallid, lengthy visage appeared like a haggard embodiment of the passion reduced to its simplest terms. There were traces of past anguish in its wrinkles. He supported life on the glutinous soups at Darcet's, and gambled away his meagre earnings day by day. Испитое и бескровное его лицо, свидетельствовавшее о том, что питается он теперь исключительно желатинными супами Дарсе , являло собой бледный образ страсти, упрощенной до предела. Глубокие морщины говорили о постоянных мучениях; должно быть, весь свой скудный заработок он проигрывал в день получки. Like some old hackney which takes no heed of the strokes of the whip, nothing could move him now. The stifled groans of ruined players, as they passed out, their mute imprecations, their stupefied faces, found him impassive. Подобно тем клячам, на которых уже не действуют удары бича, он не вздрогнул бы ни при каких обстоятельствах, он оставался бесчувственным к глухим стонам проигравшихся, к их немым проклятиям, к их --">