Генрих фон Клейст - Михаель Кольгаас

вдруг на третий день сообщил областному
управлению, что он отправляется на охоту
к герцогу Дессаускому, и исчез из Дрездена.
Куда же на самом деле он направился, так и
остается нами невыясненным; по крайней
мере, летописи того времени, касающиеся этих
обстоятельств,из которых мы заимствуем наши
сведения, сообщают об этом факте почему то
весьма разноречиво. Известно лишь одно, что
во всяком случае герцог Дессауский не мог
в это время находиться ни на какой охоте,
ибо лежал больной в Брауншвейге у своего
дядюшки герцога Гейнриха, а госпожа Элоиза
на следующий день вечером в обществе графа
некоего фон-Кенигштейна, которого она вы­
давала за своего двоюродного брата, прибыла
в Берлин к своему мужу, камереру господину Кунцу.
На ту пору Кольгаасу по приказанию кур­
фюрста был уже прочитан смертный приго­
вор; с него были сняты оковы; ему были
возвращены документы, отобранные у него
в Дрездене, касающиеся его имущества; когда
164

советники, посланные к нему судом, спросили
его, как желает он распорядиться своим иму­
ществом после смерти, он составил нота­
риальное завещание в пользу своих детей и
назначил над ними опекуном верного своего
друга, старосту из Кольгаасенбрюка*
И ничто не могло сравниться со спокой­
ствием и ясностью его последних дней; по
особому распоряжению курфюрста, темница
его была открыта и разрешено было всем
его друзьям, а у него их в Берлине было не
мало, посещать его в любой час дня и ночи.
К тому же он имел удовольствие видеть
у себя в тюрьме теолога Якоба Фрейзинга,
посланного к нему доктором Лютером с соб­
ственноручным, должно быть весьма приме­
чательным, письмом от него, которое, к со­
жалению, затерялось. Этот духовник прича­
стил его святых тайн в сослужении двух
бранденбургских монахов. В городе все пришло
в движение; население еще не оставляло на­
дежды на высокое слово, которое может быть
спасет его от смерти; но вот прошло Верб­
ное воскресенье и настал роковой понедель­
ник, который должен был примирить Кольгааса со светом за его слишком рьяную по­
пытку, по собственному почину, добиться
правды. Вот показался он из тюремных ворот
под сильною стражей, держа двух младших сы­
новей на руках (эту милость он настойчиво вы165

просил себе у суда), в сопровождении теолога
Якоба Фрейзинга; вдруг из толпы окружаю­
щих его знакомых, которые с грустью про­
щались с ним и пожимали ему руки, высту­
пил кастелян
курфюрстовского замка и
с растерянным лицом подал ему листок, ко­
торый велела будто бы передать ему в соб­
ственные руки какая то старуха. Кольгаас
с удивлением взглянул на мало знакомого
ему человека, но увидев печать, он тотчас
узнал в ней оттиск перстня той цыганки.
Но кто опишет его изумление, когда он
прочел следующие строки:

« Кольгаас,
курфюрст Саксонский — сейчас в Берлине;
он уже отправился к месту казни, ты мо­
жешь ею узнать по шляпе с белыми и го­
лубыми перьями. Зачем он прибыл — тебе
известно. Он собирается после твоей смер­
ти вырыть тебя из могилы, чтобы достать
записку, хранящуюся у тебя в медальоне.
Твоя Элизабет ль

Крайне взволнованный Кольгаас спросил
кастеляна, знает ли он ту странную женщину,
которая передала ему рту записку. Не успел
кастелян промолвить:—«Кольгаас,— женщина
рта»...—вдруг запнулся и не договорил—толпа
166

в это время, нахлынув, оттеснила его, и Кольгаас не мог разобрать дальше его слов, он
только видел, как человек этот, казалось, весь
дрожал.
Когда привели Кольгааса на лобное место,
среди несметной толпы он увидел на коне
самого курфюрста Браденбургского со свитою,
в которой находился и эрцканцлер Гейнрих
фон-Гейзау; по правую руку от него—импер­
ский прокурор Франц Мюллер со смертным
приговором в руках; слева—прокурор п
ученый курфюрста правовед Антон Цейнер
с заключением Дрезденского верховного суда;
посреди полукруга, замыкавшегося толпой, —
герольд с узлом вещей, держа в поводу двух
откормленных, с лоснящейся шерстью, воро­
ных, которые били копытами землю. Ибо
эрцканцлер Гейнрих, по поручению курфюр­
ста, заставил помещика Венцеля фон-Тронка
в точности, без малейшего послабления, вы­
полнить все пункты судебного постановления.
Когда вороных брали от живодера, их поч­
тили склоненным над их головами --">