Мелисса Бэнк - Руководство для девушек по охоте и рыбной ловле

вправе чем-то поинтересоваться?»

Генри сменил тему. На основной работе его повысили из врачей-практикантов до ассистента, и он рассчитывал обрадовать этой новостью родителей, но я сразу же заметила, что по крайней мере у отца это восторга не вызвало. О маме сказать что-либо трудно: в семье она носила маску. Причиной, как я поняла, был университет. Генри еще не решил, начнет ли он осенью заниматься в Колумбии.

Он переходил с места на место уже четыре раза, даже пять, если считать работу у Брауна. Причины своих переходов он всегда объяснял благоразумно и логично — речь шла о «выборе лучшего пути». Но меня интересовали те причины, о которых он умалчивал.

* * *

Когда пришла пора ложиться спать, мама сказала Джулии, что оставляет ее на мое попечение, и я поняла намек. Я провела Джулию через гостиную в мою спальню с несколькими встроенными койками, на которых вообще-то могли спать четверо, но только один с комфортом.

— Койки, — сказала она зачарованно. — Как в лагере.

«Нары, — подумала я. — Как в камере».

Я спросила, какую койку она предпочитает. Она выбрала нижнюю, значит, мне придется лечь на самую верхнюю. Я достала свежие полотенца и оставила Джулию одну, чтобы она разделась; потом постучала в дверь — и она сказала: «Входи!» Она уже укрылась, так что я погасила свет. Залезла на свою койку, стряхнула с простыни песок. Мы пожелали друг другу спокойной ночи, но тут хлопнула дверь, и мне пришлось объяснять, что она не плотно прилегает к дверному косяку и потому будет открываться и захлопываться всю ночь. Последовали новые пожелания спокойной ночи, после чего я закрыла глаза и попыталась представить себе, что я в Нантакете.

У дома, который мы арендовали там каждый год, была своя «вдовья тропа» — квадратный портик над крышей, откуда, согласно преданию, жены капитанов высматривали корабли своих мужей. Ночами нам слышались скрипы и стоны. Однажды мне показалось, что я слышала на «вдовьей тропе» шаги. Похоже было, что в этом доме водятся привидения, способные до чрезвычайности напугать кого угодно.

Но если здесь и обитали какие-то привидения, то они не оплакивали мужей, пропавших в море, а хлопали дверями, изливая свое раздражение по самым банальным вопросам: например, почему им не дают кататься на водных лыжах?

Я не могла уснуть, находясь в одной комнате с Джулией, и чувствовала, что и ей не спится в моем присутствии. Мы бодрствовали в темноте и прислушивались друг к другу. Царившее в спальне безмолвие одновременно и сближало и разобщало нас, как при игре в гляделки. Я знала: Джулия только и ждет, когда я засну, чтобы прокрасться через гостиную в комнату Генри. Вскоре я услышала, как ее голые ступни прошлепали по деревянному полу и как со скрипом открылась и закрылась дверь его комнаты.

* * *

Отец и Генри отправились смотреть парусные шлюпки, поскольку отец давно мечтал купить парусник, но я решила, что они наверняка будут разговаривать о Колумбии.

Мы с мамой и Джулией пошли прогуляться по берегу. Я немного приотстала, высматривая стекляшки, унесенные с берега отливом и теперь сверкавшие на мелководье. Мама делилась с Джулией впечатлениями о выставке, на которой мы побывали, описывала серебряные блюда, столовую утварь и хрусталь, принадлежавшие королевским фамилиям, хотя Джулия уже видела эту экспозицию.

Музей напоминал дом богатой старухи, не желавшей принимать посетителей. Все разговаривали шепотом и старались ступать как можно тише, словно их там вообще нет. Мама, никогда не упускавшая случая кого-нибудь похвалить, написала в книге отзывов, что выставка прекрасно организована и очень полезна. Я приписала: «Мило и ужасно скучно».

Точно такое же ощущение я испытала, слушая разговор мамы с Джулией о столовой посуде. Им нравились одни и те же вещи, и они расхваливали их с одинаковым восторгом. И я подумала: Генри нашел себе еще одну мамулю.

* * *

Когда я сказала ему об этом, он ответил: «Да ты фрейдистка».

Джулия взяла на себя мои обязанности, она хлопотала на кухне, накрывала на стол и помогала маме — своему духовному близнецу — приготовить ужин.

Я сидела на кровати Генри, а он укладывал чемодан, чтобы отправиться обратно в Нью-Йорк. Пока мы разговаривали, он непрерывно что-то делал: возился с радиоприемником, листал журнал, настраивал гитару. Он не глядел на меня, но знал, что я все еще здесь со своим очередным вопросом наготове.

— Тебе следует почитать --">