Арон Тамаши - Абель в глухом лесу

ПРЕДИСЛОВИЕ

Первая половина XX века дала Венгрии немало ярких писательских имен, дарований сильных и разнообразных. Этот ряд вершин прозаического мастерства открывает писатель-реалист с сильно выраженным социальным чувством, классик венгерской литературы Жигмонд Мориц; в одно время с ним совершается расцвет совсем иных творческих индивидуальностей — Михая Бабича и Дежё Костолани; оба они выдающиеся поэты, эстеты, но и тонкие прозаики, великолепные стилисты. За ними следуют, вместе с ними создают венгерскую прозу, сообщают ей остросовременное звучание «урбанист» Тибор Дери, «народники» Ласло Немет, Йожеф Дарваш и Петер Вереш, певец городских низов и проницательнейший бытописатель люмпенского мира Енё Йожи Тершанский, родоначальники очень популярного и весьма существенного — социогра-фического — направления в венгерской литературе Дюла Ийеш, поэт и прозаик, Лайош Надь, новеллист. Эти и другие имена венгерских писателей XX века известны в мире, их произведения переведены и у нас на русский и на многие языки народов СССР.

Но сейчас речь пойдет не о них, а об их современнике Ароне Тамаши, удивительном рассказчике, мастере слова, создавшем необыкновенно поэтическую прозу; эту прозу венгры знают со школьных лет, заучивают как стихи и помнят потом всю жизнь. Надо признаться без обиняков: именно самобытность этого писателя, уникальная колоритность его художнического склада надолго задержали советских унгаристов на «подступах» к его творчеству — Тамаши и в самом деле из тех, кого считают почти непереводимыми.

Арон Тамаши родился 20 сентября 1897 года в маленькой венгерской деревушке Фаркашлака, затерявшейся среди гор и лесов Эрдея (венгерское название Трансильвании), который находился тогда на территории Венгрии. Там, вдали от железных дорог и большого мира, среди простых людей — землеробов, охотников, пастухов, лесорубов — прошло его детство, навсегда оставившее в душе ностальгическое чувство редкостной поэтической силы.

Легкое или трудное детство было у Арона Тамаши? Это ведь как посмотреть. Его крестьянин-отец «был не из самых бедных» в Фаркашлаке, вспоминал позднее в автобиографии писатель, однако труд на клочке земли, заработанной в поте лица, был и для него, и для всех членов семьи не только главным содержанием жизни, а просто формой существования. С самого раннего детства посильный, но непреложный обязательный труд, при ясном осознании его жизненной необходимости; и через него — сознание и собственной необходимости для семьи, права на достойное место среди односельчан.

Арон был старшим сыном, и, согласно обычаю, именно ему предстояло продолжить дело отца, стать во главе небольшого, натурального, в сущности, хозяйства. С малых лет приучается он постигать нехитрые, но и сложные законы и правила, учится сеять-пахать, обихаживать скот. Однако вмешалась судьба: двенадцатилетний Арон случайно прострелил себе руку из соседского пистолета, полновесный крестьянский труд стал ему не под силу.

Не без протекции дядюшки, католического священника в маленьком трансильванском городишке, в 1912 году Арона записывают в католическую гимназию г. Секейудвархей. Способный мальчик поначалу дичится, но знания вбирает легко, упоенно читает (в гимназии неплохая библиотека) и скоро не только догоняет, но и обгоняет своих соучеников. За шесть лет обучения он добился многого; его путь в литературу берет начало именно отсюда, из стен этой провинциальной гимназии.

Тамаши стал писать рассказы рано. Еще гимназистом, в 1915 году, был даже удостоен лестной похвалы в журнале для юношества «Заслонк» («Наше знамя»).

Между тем в мире шла первая мировая война. Официальная печать захлебывалась ура-патриотическими призывами, в школах и гимназиях царил тот же дух. Арон Тамаши, как и другие воспитанники гимназии, жаждет подтвердить свои пылкие чувства делом, проходит необходимую военную подготовку, отправляется вольноопределяющимся в армию на итальянский фронт и в июле 1918 года принимает участие в кровопролитной битве на реке Пьяве. Немного понадобилось ему времени, чтобы повзрослеть и уже не смотреть на войну сквозь романтически-розовые очки. Навидавшись людского горя, он еще долго, очень долго будет возвращаться в своем творчестве к войне, ее антигуманной сущности, изначальной враждебности живому естественному человеку. Он создаст скорбный плач по красавице Анне Домокош, героине --">